8 (913) 791-58-46
Заказать звонок

Сколько лет снимали бригаду


Как и где снимали фильм Бригада

«Бригада» — известный российский сериал, на основе которого чуть позже был снят культовый полнометражный фильм. Осенью 2020 года картине, повествующей о криминальных буднях четырех друзей, исполняется восемнадцать лет. Предлагаем вам заглянуть за кинокулисы и узнать, как снимали сериал «Бригада» и почему продюсеры «гангстерской саги» выступали против ее продолжения.


Как все начиналось

Начнём с того, в каком году был снят сериал «Бригада». Производство многосерийного фильма началось в 2000-м, а в 2002-м он уже вышел на экраны. По признанию режиссера Алексея Сидорова, при создании своей культовой саги он ориентировался на модные в постсоветской России зарубежные боевики о «королях преступного мира»: «Крестный отец», «Однажды в Америке», «Лицо со шрамом». Сериал мгновенно стал популярным и принес широкую известность исполнителям главных ролей.

На съемках телесериала «Бригада»

Об актерах

Сергею Безрукову было 27 лет, когда его пригласили на пробы. До этого он блистал, в основном, на театральных подмостках. Причем был ангажирован сразу на несколько проектов, так что из-за занятости и плотного графика создателям телефильма приходилось буквально «выкупать» актера. Продюсеры платили за отсутствие Безрукова на спектакле и вели долгие переговоры с театральным руководством.

Сергей Безруков. Кадр из фильма

Павел Майков сам предложил свою кандидатуру режиссеру, лично появившись на съемочной площадке. Его практически сразу «увидели» в образе Пчелы и утвердили на роль.

А вот Дмитрий Дюжев должен был играть в «Бригаде» «Муху». На «Космоса» шел более масштабный отбор, и рассматривались актеры, уже зарекомендовавшие себя в кинематографе с лучшей стороны. Про Дюжева же в то время не слышал никто. Пара эпизодических ролей – это и все его актерское портфолио. Но когда 24-летнему парню предложили прорепетировать пару сцен в образе «Космоса», актер просто вцепился в эту роль. Он выглядел так убедительно, что режиссер оставил «Космоса» за ним.

Локации

Бирюлево Западное, Люберцы, набережная Тараса Шевченко – места, где снимали сериал «Бригада». И это не полный перечень уголков Москвы, попавших в кадр. Всего в съемках было задействовано 350 объектов, в том числе Бутырка и Дом Правительства. Эффектная сцена расстрела квартиры Каверина в финале сериала происходила в доме на Новом Арбате. А Воробьевы горы, где снимали фильм «Бригада» в Москве, засветились сразу в нескольких эпизодах. В начале и конце сериала друзья приносят там клятву. Там же рос ясень, на котором герой Безрукова выцарапал любовное признание. Примечательно, что дерево спилили в 2019 году.

Тот самый ясень

Как снимали фильм «Бригада»: за кадром

Телесериал стал самым дорогим в истории отечественного кинематографа. Одна серия обошлась продюсерам в 180 тысяч долларов. Для того чтобы взорвать «Линкольн» (сцена в Дубнах), у постановщиков был всего один дубль и одна иномарка. Горящая машина должна была рухнуть в воду, но этого к разочарованию кинокоманды не произошло. Сроки поджимали, денег на новый автомобиль не было, и тогда создатели предприняли отчаянную авантюру: купили старый «Москвич» и загримировали его под «Линкольн». На этот раз все прошло идеально, и оператор получил отличные кадры объятой пламенем и летящей с моста иномарки.

Создатели: «Мы снимали не боевик, а человеческую историю, мелодраму»

Суеверные актеры – Майков, Вдовиченков и Безруков отказались ложиться в гробы во время сцены похорон. Поэтому пришлось снимать отдельно гробы, а потом скрещенные на груди руки исполнителей. Программа для монтажа видео довершила остальное, и в результате зритель увидел достаточно натуральный обряд погребения.

Бригада-2

Поначалу продюсеры сериала категорически отказались снимать продолжение. Оно и понятно: главные герои почили в могиле. Разговоры о создании сиквела не утихали на протяжении 5-6 лет. Через десять «гангсетрская сага» была все-таки возрождена, но уже в виде полнометражного фильма. Из старой команды в него перекочевали только Екатерина Гусева (Оля) и Александр Иншаков (каскадер, он же сопродюсер). Но про кого снят фильм «Бригада», если сегодняшние суперзвезды: Безруков, Дюжев, Вдовиченков в нем не участвуют? И какая может быть «Бригада» без бригадира? Новый режиссер проекта Денис Алексеев пояснил, что возвращаться к теме 90-х не актуально. По сценарию главная роль отведена сыну Саши Белого – Ване. Это история о том, что «дети рано или поздно будут в ответе за совершенные проступки родителей».

Итак, когда снят фильм «Бригада»? Проект был закончен в 2010, но премьера состоялась спустя два года. Роль Вани исполнил сын Андрея Макаревича, тоже Иван. Интересный факт: внешнее сходство актера с Безруковым было достигнуто не только с помощью грима, но и компьютерных редакторов.

Создатели: «Мы искали не героя, а маменькиного сынка, который в процессе взросления обретает мужество»

По сюжету в начале фильма Ваня с мамой проживают в США. Поэтому у зрителей возник резонный вопрос: в каком городе снимали фильм «Бригада» и в Америке ли? Да, съемки сиквела действительно частично проходили заграницей, а именно: в Нью-Йорке. Кроме того, когда говорят о том, где снимали фильм «Бригада» упоминают места в Черногории и России. К примеру, сцену со взрывом «Ламборджини» (собственность Саши Белого) делали в Геленджике, потому что власти Черногории не разрешили использовать на своих землях взрывчатку.

Критика

В отличие от сериала, сиквел не вызвал у публики восторга. По «КиноПоиску» рейтинг фильма равняется 2.6, то есть о таком кино даже говорить не стоит. Это низкая оценка даже по меркам продолжений. СМИ назвали новое детище Иншакова «красочным недоразумением», обвиняя продюсера в том, что львиную долю экранного времени он выделил для своего персонажа. Зрители отметили и неискреннюю игру звездных наследников: Ивана Макаревича и Кирилла Нагиева, «которые не обладают и третьей частью таланта своих отцов».

Фильм «Бригада. Наследник» был разгромлен рецензентами

Скандальные факты

Давайте еще раз вспомним, в каком году был снят сериал «Бригада». От лихих 90-х эту дату отделял временной промежуток в каких-то 10 лет. В обществе была еще сильна память о братках и «малиновых пиджаках», об уличных перестрелках и переделах рыночных площадей. Фильм в какой-то мере романтизировал бандитизм уходящего века и мог давать неправильные ориентиры для подрастающего поколения. Привлекательный образ преступника решил примерить на себя сын режиссера многосерийной картины – Леонид Сидоров. Парень и его подельники, насмотревшись подвигов четырех киношных друзей, натворили бед, превзошедших по своей жестокости криминальные разборки в «Бригаде». Результат: Леонида Сидорова приговорили к 13 годам лишения свободы за изнасилование, разбойное нападение и убийство.

Сериал оказал роковое влияние на судьбы некоторых подростков

Аукнулась «Бригада» и режиссеру второй части проекта Денису Алексееву. Продюсер фильма Александр Иншаков обвинил его в хищении денег, которые Алексеев якобы присвоил под видом затрат на съемки. В итоге режиссер был приговорен к двум годам лишения свободы условно.

Снимите свой фильм в домашних условиях

Успех сериала не удивителен, если учесть, в каком году был снят фильм «Бригада». В 90-х и нулевых криминал в массовой культуре имел романтический оттенок. То же можно сказать о фильмах «Брат» и «Брат-2».

А вы хотели бы создать собственный фильм? В последнее время в среде профессионального кинематографа наметилась тенденция снимать видео на мобильный телефон. Современные технологии подарили постановщикам свежий взгляд на киноискусство и прямой доступ к новым приемам: быстроту репортажной съемки, достоверность, эффект присутствия. Плюс дешевизна. За жанром мобильного кино – будущее. Так что если у вас есть смартфон и хорошая идея – можете смело попробовать себя в роли режиссера. А обработать готовый материал поможет ВидеоМОНТАЖ. Это простой и функциональный видеоредактор, в котором доступны все основные инструменты для профессиональной работы с роликами. Вы сможете:

  • удалять ненужные фрагменты и проводить склейку частей,
  • заменять фон (эффект хромакея),
  • озвучивать видео,
  • добавлять титры,
  • улучшать качество исходного материала и многое другое.

Применяйте эффекты для стилизации ролика

Программа для обработки видео станет для вас незаменимым помощником, если вы всерьез нацелились на создание интересного и захватывающего фильма. Скачайте редактор прямо сейчас совершенно бесплатно и попробуйте все его возможности по монтажу и обработке видеороликов.

Продюсер «Бригады» ответил на слова Майкова о вреде сериала

Актер театра и кино Павел Майков, известный в первую очередь по роли «Пчелы» в культовом отечественном сериале «Бригада», заявил, что считает этот проект «преступлением против России». За свое детище вступился продюсер «Бригады» Александр Акопов, а коллега Майкова по цеху Алексей Панин, тоже снимавшийся в лентах криминальной тематики, занял компромиссную позицию.

Многосерийный фильм «Бригада» вышел на экраны почти 16 лет назад — в сентябре 2002 года. Снявшиеся в нем Сергей Безруков, Андрей Панин и Екатерина Гусева получили новый виток популярности, а Дмитрий Дюжев, Владимир Вдовиченков и Павел Майков на следующее после премьеры утро проснулись настоящими звездами.

Создатели «Бригады» называли свой 15-серийный фильм «российской гангстерской сагой». Как рассказывал режиссер сериала Алексей Сидоров, источниками вдохновения для него были классические ленты «Крестный отец», «Однажды в Америке» и «Лицо со шрамом».

Сейчас Майков кардинально изменил свое отношение к прославившему его сериалу.

«С выхода «Бригады» в 2000 году (на самом деле она вышла в 2002-м. — прим. «Газеты.Ru») в нашем кинематографе больше ничего не появилось, что бы так заразило, вдохновило народ. Ничего. Для меня как актера сериал «Бригада» принес пользу — известность, а для общества, людей — вред», — заявил актер в беседе с изданием «Вечерняя Москва».

«Бригада» — это преступление перед Россией, в котором я участвовал. И Безруков участвовал. Только он потом Иисуса Христа сыграл. А я бы никогда не решился после «Бригады», — продолжил Майков. — Когда смотрели «Бригаду» — улицы опустели, преступность уменьшилась — все сидели и смотрели «Бригаду». Говорят, вот Бондарчук снял культовый фильм — ерунда: никто не смотрит фильмы Бондарчука».

Он также попробовал объяснить, почему «Бригада» стала в свое время настолько популярна.

«Вся команда фильма не хотела никого удивлять. В искусстве каждая явная попытка удивить влечет за собой провал, — предположил артист. — Мы просто были молодые актеры, которым дали главные роли в кино, и режиссер Леша Сидоров снимал свое первое кино. Народу нравится Робин Гуд — а тут такие парни, которые загибают систему, причем парни из народа».

«Бригаду» снимали на пленку. У нас был гениальный оператор — Юрий Райский, ученик Георгия Рерберга. А вред «Бригады» в том, что мальчики хотели стать бандитами. А так нельзя. Нельзя спасти мир с помощью зла и насилия», — заключил он.

Продюсер «Бригады» Александр Акопов категорически не согласился с заявлениями Макова.

«Это просто глупость. На эту тему существуют исследования, которые однозначно показывают, что уровень преступности связан с совершенно другими обстоятельствами, а вовсе не с существованием сериалов на криминальную тему, — подчеркнул он в разговоре с RT. — Скорее наоборот, они способны отвратить большинство молодых людей от желания стать преступниками».

«Что касается сериала «Бригада», то я не знаю, обратил ли внимание актер Майков на то, что его персонаж в итоге был убит, — отметил Акопов. — Это урок подрастающему поколению».

Ситуацию прокомментировал актер Алексей Панин, который, помимо всего прочего, снимался у Алексея Балабанова в «Жмурках», так что знаком с криминальными боевиками не понаслышке.

«Влияние той или иной картины или сериала всегда обусловлено тем, в какой среде растет человек. Это зависит от социума. От конкретной ситуации, — приводит его слова НСН. — С одной стороны, Павел Майков прав. Потому что в каких-то маленьких городах, в провинции, в глубинках подростки живут брошенные. Ими никто не занимается — ни государство, ни родители. В 90-ые, в начале «нулевых» в стране был полный хаос».

«Тогда, выйдя из своей грязной «хрущевки», насмотревшись фильмов «Бригада», «Жмурки» и «Бумер» подросток берет в руки биту и идет грабить коммерческие палатки, — продолжил Панин. — Конечно, в этом Майков прав. Но это не значит, что такое кино надо запрещать. Я могу противопоставить этому «Карты, деньги, два ствола» или фильмы Тарантино. Не могу сказать, что «Бригада» нанесла вред, но доля правды в словах Паши Майкова есть».

Актер добавил, что считает причиной «вредности» этих фильмов то, что они были хорошо сняты.

«Если бы этот фильм был один, было бы не так страшно. Вы просто вспомните, что у нас вообще снималось в 90-ые. Одна сплошная бандитская история. И, конечно, в этом смысле, «Бригада», «Бумер» и «Жмурки» нанесли «вред», — отметил Панин. — Потому что это — талантливые фильмы. Если бы это была какая-то третьесортная халтура, то их никто серьезно бы и не воспринял. А в названных мной картинах снимались талантливые артисты».

Звезда «Жмурок» также подчеркнул, что суть проблемы не в фильмах.

«Это проблема нашего полууголовного гомофобного общества. В Европе такое кино не может нанести вред. У них ценности другие, не бандитско-гопнические, — предположил Панин. — У нас же даже те, кто не сидел, пытаются говорить на фене. В любой другой стране это было бы оскорблением, а у нас предмет гордости».

Актеры "Бригады", не дожившие до наших дней

Сериал "Бригада", вышедший на экраны в 2002 году, полюбился российским зрителям: многие и сейчас, спустя почти 20 лет, с удовольствием пересматривают его. К сожалению, не все актеры, задействованные в нем, дожили до наших дней.

2 ноября стало известно о смерти актера Дмитрия Гуменецкого. Он сыграл в "Бригаде" телохранителя главного героя. Запомнившийся ролью начальника охраны Шмидта артист скончался в возрасте 49 лет. Он страдал от онкологического заболевания.

В 2013 году скончался знаменитый актер Андрей Панин, сыгравший в "Бригаде" оперативника Владимира Каверина. Ему было 50 лет. Панина нашли мертвым в его квартире. Причиной смерти назвали кровопотерю вследствие с серьезной черепно-мозговой травмы. Сначала предполагалось, что артист упал и ударился головой, затем появилась версия насильственной смерти. Было возбуждено уголовное дело, но через год его закрыли. Некоторые коллеги и друзья Панина до сих пор считают, что имело место убийство.

В 2019 году ушла из жизни Александра Назарова, сыгравшая в "Бригаде" бабушку главной героини Оли. Народной артистке России было 79 лет. Она страдала от заболевания легких. Назарова служила в Театре имени Ермоловой, снималась в кино и сериалах, а также озвучивала героев кино и мультфильмов. Ее голосом говорили, например, Арабелла Фигг из "Гарри Поттера и Ордена Феникса" и рассказчица из "Мемуаров гейши".

В 2012 году в возрсте 80 лет умер актер Александр Белявский. В "Бригаде" он сыграл чиновника Виктора Зорина. Вообще же на его счету роли в сотне фильмов. Среди них – "Четыре танкиста и собака", "Ирония судьбы, или С легким паром!", "О бедном гусаре замолвите слово". В 2003 году актер был удостоен звания Народный артист РФ и тогда же перенес инсульт, после этого почти не снимался.

В 2001 году в возрасте 52 скончался актер Николай Еременко-младший. Он не дожил до премьеры "Бригады", в которой сыграл Юрия Холмогорова – отца Космоса, одного из главных героев сериала. Народный артист РФ известен зрителям по работе в таких фильмах, как "Трактир на Пятницкой", "Пираты XX века", "В поисках капитана Гранта".

В 2010 году в 67 лет ушел из жизни Петр Меркурьев – актер, музыковед, музыкальный журналист, заслуженный деятель искусств РФ. В "Бригаде" он сыграл профессора консерватории, где училась главная героиня. Меркурьев с 1958 года в фильмах и сериалах, в основном исполнял эпизодические роли. Два раза сыграл своего знаменитого деда – режиссера Всеволода Мейерхольда.

В 2007 году в возрасте 45 лет трагически погиб актер Александр Дедюшко, сыгравший сотрудника ФСБ в одном из эпизодов "Бригады". Дедюшко снимался в сериалах, участвовал в телешоу "Танцы со звездами". Известность получил благодаря сериалу "Оперативный псевдоним". Жизнь актера оборвала автокатастрофа.

Сериал "Бригада" доступен на медиаплатформе "Смотрим".

Тайны нашего кино. "Бригада": почему актёры с неохотой вспоминают о проекте, который сделал их звёздами? :: ТВ Центр

История про четырёх друзей, которые объединились в банду, чтобы выжить, вполне типична. Похожих криминальных сериалов было много, но почему-то именно "Бригада" режиссёра Алексея Сидорова всколыхнула всю страну и стала культовой.

Главную роль в сериале сыграл Сергей Безруков – ныне народный артист РФ, почти легенда. Но тогда, в начале 2000-х, его знали только как яркого театрального актёра и голос программы "Куклы". Продюсеру Анатолию Сивушову приходилось непросто – утверждать Безрукова не хотели. Но актёр сумел убедить всех, что роль криминального авторитета ему по зубам. И на съёмках доказал, что его не зря утвердили. Как рисковал Безруков? На какие подвиги шли каскадёры, совершая опаснейшие трюки? А о том, как артисты чуть было не погибли под колёсами лихача, рассказывает актёр Фархад Махмудов.

Трудно утверждали не только Белого, но и его друзей. Дольше других искали артиста на роль Пчелы. Павел Майков тогда работал в нашумевшем мюзикле "Метро" и о большом кино даже не мечтал. Но однажды случилось почти что чудо. Вот что об этом в программе рассказывает сценарист Александр Велединский: "Звоню Лёше: "Слушай, я, по-моему, нашёл тебе парня, которого можно посмотреть на Пчелу". Он говорит: "Сань, пятнадцать минут назад я его утвердил". Я: "Ну, смотри, запиши на всякий случай: Павел Майков". Пауза. Я, говорит, его пятнадцать минут назад и утвердил…".

 

 

После показа "Бригады" Сергей Безруков, Дмитрий Дюжев, Владимир Вдовиченков и Павел Майков получили просто сумасшедшую популярность. Но если первые трое артистов и сейчас постоянно снимаются, Майкова почти не видно. Съёмочная группа "Тайн нашего кино" встретилась с актёром и выяснила, чем он сейчас занимается. "Меня не разрывали на куски после "Бригады", я не снимался как ненормальный. Я был меньше востребован чем, например, ребята – и Вова, и Дима, и Серёга. Пообломало меня это хорошо, спесь мою", – признался Майков. Последние годы он посвящает себя музыке – Павел лидер собственной группы.
Майков – один из немногих, кто не отказывается говорить о "Бригаде". Сейчас, спустя время, Екатерина Гусева (Оля), Владимир Вдовиченко (Фил) и даже режиссёр Алексей Сидоров не хотят вспоминать сериал, сделавший их популярными. Почему? В какой-то степени на этот вопрос дал ответ Дмитрий Дюжев (Космос): "Конечно, нас боялись из "Бригады" приглашать в картины играть других героев, потому что слишком был силён шлейф сериала". Да и Сергей Безруков не любит вспоминать этот проект. "Я занимаюсь любимой профессией, и я счастлив. Каждая моя работа особенная для меня. А для зрителей… Каждый выбирает по-своему: кому-то до сих пор нравится "Бригада", кому-то "Участок", кому-то "Есенин", – говорит Безруков.

Каким образом убийство Андрея Панина может быть связано с "Бригадой"? Как без дублёров снимали знаменитую драку Белого с Мухой? Зачем "Москвич" превращали в "Линкольн"? Об этом и многом другом в программе Ивана Усачёва рассказывают постановщик трюков Валерий Деркач, актёры Дмитрий Дюжев, Алексей Кравченко, Валентина Теличкина, Фархад Махмудов, Александр Иншаков и другие.

Юлия Палагина

Как сложились судьбы забытых актёров сериала "Бригада"

Фархад Махмудов до роли в "Бригаде" был известен только в Узбекистане. В Москве он окончил ВГИК и пытался зацепиться за любую работу. У него не было прописки, и тогда знакомая актриса Екатерина Карпушина предложила оформить фиктивный брак. Так и случилось, но развелись они только спустя 15 лет. Как признался сам Махмудов, между ним и Катей ничего не было, но просто как-то не доходили руки оформить расторжение брака, хотя у обоих были семьи с детьми. Роль в "Бригаде" сделала актёра знаменитым на всю страну. В фильме он сыграл армейского друга Саши Белого, который так же, как и тот, сколотил и возглавил преступную группу. Сегодня Махмудов — вполне востребованный актёр в России и у себя на родине. Он воспитывает сына, которого забрал у жены. В одном из интервью он признался, что они с Диной пытались склеить брак, но ничего не вышло. Сейчас Махмудов не женат.

Александра Флоринская сыграла в "Бригаде" любовницу Саши Белого. Сейчас ей 44, у неё трое детей. Внешне она не очень изменилась. После выхода на экраны криминальной саги ей стали поступать интересные предложения. Тогда же случился роман с актёром Сергеем Горобченко. Да, это тот самый Рама из "Бумера". У пары родился сын. Вместе они прожили шесть лет, но в итоге решили развестись. Ещё два года после расставания Флоринская не заводила отношений, но затем встретила продюсера Николая Билыка, который старше её на 15 лет, был женат и воспитывал двоих детей. Флоринская забеременела на съёмках одного из его проектов. Теперь они вместе. В новой семье родилось ещё два ребёнка.

В 2016 году Дмитрий Гуменецкий получил восемь лет строгача за хранение 280 килограммов концентрата спайса из стран Юго-Восточной Азии. Но недавно его выпустили по УДО. Сейчас он живёт в Подмосковье. Семьи у него нет, зато есть многочисленные поклонники и друзья, которые всё это время поддерживали его. После выхода на экраны "Бригады" Дмитрий продолжал сниматься в кино, но заметных ролей не получал. Постепенно нужда заставила его отказаться от карьеры актёра и пойти служить в спецназ. Но денег не хватало, и тогда он решил зарабатывать тем же способом, каким зарабатывали главные герои фильмов, в которых он снимался, — "Бригады" и "Бумера".

Когда снимали "Бригаду", Игорю Виноградову было всего шесть лет. Сейчас ему 27, и, разумеется, на улицах его не узнают как того самого пацана. После выхода "Бригады" на экраны Игорь снялся ещё в нескольких фильмах, но пока заметных ролей у него не было. Он продолжает работать в киноиндустрии, но уже в качестве реквизитора. С Сергеем Безруковым после совместной работы они не встречались и отношения не поддерживали. Лишь в 2012 году они оказались на одной съёмочной площадке и записали совместное видео.

Эпизод, когда четверо главных героев "Бригады" клянутся в верности под деревом на смотровой площадке в Москве, стал одним из любимых у российских поклонников сериала. Также здесь Саша Белый выцарапал имена — своё и девушки, которую полюбил до армии. После выхода на экраны "Бригады", чтобы сфотографироваться на фоне этого дерева, нужно было отстоять приличную очередь. К сожалению, знаменитый ясень спилили в позапрошлом году. Такое решение чиновники объяснили тем, что дерево иссохло.

Дубна: по местам съёмок сериала "Бригада".

1) Если среди списка самых известных отечественных полнометражных картин многие простые зрители или профессиональные критики назовут такие фильмы, как "Брат-1,2", "Утомлённые солнцем" или любое из кинопроизведений Андрея Звягинцева, то среди телесериалов самым известным телевизионным продуктом считается "Бригада" от создателей тогдашнего творческого тандема в лице Алексея Сидорова (в последующем снимет трилогию "Бой с тенью" и "Т-34") и Александра Велединского (создатель "Географа глобус пропил" и "Живой"). Стал обращать внимание на то, что всё более популярной становится тематика сравнения тех или иных локаций для съёмок из серии "тогда и сейчас". К примеру, по следам фильма "Брат" спустя 15 лет с момента съёмок прошёлся коллега по субкультуре ЖЖ Константин Карташов nord_ursus и позднее написал вот такой репортаж. В Дубну я с самого начала поехал с целью погулять по берегу Волги, за месяц до поездки я уже пятый раз пересмотрел сериал "Бригада" и задался вопросом локаций съёмок, затем уже неожиданно наткнулся на несколько мест, связанных с созданием этого кинопродукта в этом наукограде.
"Бригаду" снимали с сентября 2000 по май 2001 годы, отчётливо помню рекламу на тогдашнем телеканале РТР, когда телесезон 2001-2002 гг. объявили годом возрождения производства отечественной кинопродукции, на которой среди списке грядущих премьер наряду с "Каменской", "Семейными тайнами", Агентством НЛС", "FM и ребята", "Воровка", "Трое против всех", "Московские окна" заявлялась и "Бригада". Судя по всему, телепремьеру перенесли на следующий телесезон 2002-2003 и показ начали в самом конце сентября 2002 года, а затем на выходных уже спустя месяц все 15 серий прокрутили заново.
Мне удалось осмотреть несколько локаций съёмок, теперь мы можем посмотреть и сравнить, как изменились эти места спустя уже почти 20 лет...

2) Начнём с берега Иваньковского водохранилища, который фигурировал в 5 серии телесаги, когда братва вычислила "крысу", которая подложила гранату в подъезде возле квартиры Саши Белого после его свадьбы с Ольгой. Друг Саши Космос в исполнении актёра Дмитрия Дюжева придумал хитрость, как обнаружить предателя в своих рядах, устроив ложный отъезд за границу Белова. Человека поймали и захоронили в этом лесопарке рядом с водохранилищем.

3)

4) Спустя 19 лет, кроме погоды, ничего не изменилось... Они не случайно снимали эту сцену во время позднеосенней погоды... Погода создавала соответствующий фон и настроение: серость, сырость и актёрская игра.

5) Сравните с отрывком из сериала.

6) Полюбуйтесь заодно на водохранилище.

7) Идеальная погода для творчества.

8) Музыкальная пауза от композитора телефильма Алексея Щелыгина (автора музыки к сериалам "Бандитский Петербург", "Штрафбат").

9) Снимки не мои, нашёл в тематической группе, посвящённой сериалу во Вконтакте.

10)

11) Буквально в 500 метрах от побережья Московского моря находится Иваньковское водохранилище над Волгой, которое засветилось в 15 заключительной серии "Бригады", когда после предательства охранника Макса, который убил трёх друзей Саши Белого (Космоса, Фила, Пчелу), Каверин (главный противник Белого и антагонист в телефильме) в исполнении актёра Андрея Панина укрывал бывшего телохранителя в производственном помещении на гидроэлектростанции.

12) Можете увидеть отрывок 15 серии на 36 минуте, когда персонаж Андрея Панина (как и я почти спустя 20 лет) иду по самой дамбе.

13) А само по себе сооружение имеет историческую ценность просто на основе факта, что Иваньковская ГЭС является самой верхней, самой старой, заложенной в 1932 году и запущенной в эксплуатацию в 1937 году, и самая маленькая с выработкой в 30 МВт (примерно в 80 раз меньше крупнейшей в каскаде Волгоградской ГЭС) на Волге.

13) Тихое и ледяное безмолвие...

14) Музыкальная пауза с темой Каверина.

15) Перейдём теперь к самой романтической составляющей истории, рассказанной в этом сериале, моменту знакомства Саши Белого и скрипачки Ольги Суриковой. Перед вами институтская часть наукограда Дубна и пример дачных домиков, предоставляемых выдающимся физикам-ядерщикам.

16) Здесь снимали 2-4 серии сериала, когда по обвинению в убийстве Мухи здесь прятался Саша Белов. Здесь же он влюбился в соседку, скрипачку Ольгу Сурикову. На протяжении всего сериала семья Ольги представлена зрителю частью образованного, интеллигентного советского общества – каковое, собственно, и создало базис дубненского населения. Организация съемок в наукограде была символичной: природа, архитектура, улочки и атмосфера в целом – все передавало идею создателей "Бригады" Алексея Сидорова и Александра Велединского.

17) Музыкальная пауза. Вспомните те моменты, когда Саша шёл за Ольгой на электричку по пути на её участие в концерте.

18)

19)

20)

21)

22)

23) Как всегда, вы можете поддержать этот журнал на дальнейшие исследования и на создание новых материалов об интересных уголках России и Ближнего Востока.
Карта Сбербанка 4276 0800 1949 1308
Яндекс- Кошелёк 4100 1733 8032 683
PayPal PayPal.Me/KirillMoiseev

24) Заключительная в этом посте музыкальная тема Алексея Щелыгина.

Безруков развеял надежды фанов на продолжение сериала

Сергей Безруков назвал отвратительной идею вернуться к образу Саши Белого в легендарном сериале «Бригада».

«Мне 47 лет, а я все буду Саша Белый? - возмутился актер, добавив, что продолжение сериала «нам» не нужно. Кого именно имел в виду Безруков под «нами», не совсем ясно. Уж точно не зрителей.

Несмотря на провал продолжения сериала под названием «Бригада. Наследник», они все равно жаждут вновь увидеть на телеэкране полюбившихся героев, что и доказал недавний опрос, проведенный «Россией 1». «Бригада» заняла первое место в списке сериалов, продолжения которых поклонники ждут больше всего.

Гангстерское кино в русской интерпретации

Сериал «Бригада», вышедший в 2002 году, безусловно стал событием в истории отечественного кинематографа, мгновенно получив статус культового.

Сценарий российской гангстерской саги писался во время знаменитого дефолта 1998 года, и создатели сериала своей работой хотели осмыслить непростое время «лихих 90-х». Правда, ориентировались они на западные образцы – легендарные голливудские картины о мафии «Однажды в Америке», «Крестный отец» и прежде всего «Лицо со шрамом» - не вышедший в 1980-х ремейк гангстерского фильма с Аль Пачино, а образцовый фильм 1932 года, который стал эталоном для всех, кто работал в жанре гангстерского кино.

Зато матчасть была строго отечественная – консультировались и с милицией, и с их извечными противниками-бандитами, которых в 90-х именовали словом «братки». Главных героев создатели называли вымышленными, но есть версия, что прототипом главного героя Саши Белого стал реальный криминальный авторитет Сильвестр. Ходили слухи, что преступное сообщество поучаствовало и в финансировании картины. На самом деле «Бригаду», которая стала самым дорогим на тот момент для российского кинематографа проектом – одна серия стоила 180 тысяч долларов, - снимали на деньги телеканала «Россия» и «Газпроминвестхолдинга».

«Мы в образе такое несли»

Создатели сериала не стали воевать с Голливудом на поле компьютерных технологий и не использовали цифровые спецэффекты. Чтобы дружба главных героев смотрелась более естественно, за месяц до начала съемок четверку отправили в дом отдыха, чтобы актеры успели познакомиться и сдружиться. А драка между бандитом Мухой и Сашей Белым была совсем не постановочная – актеры мутузили друг друга несколько часов, и в итоге Сергей Апрельский, исполнявший роль Мухи, отправился к врачу с травмами ребер и повреждением переносицы.

Герои вошли в образ настолько, что использовали «пацанский», по выражению Безрукова, сленг, и шокировали звукорежиссера подобной манерой речи.

«Мы уже были настолько в образе и такое несли», — рассказывал потом Безруков.

Актеру на момент съемок еще не исполнилось тридцати, он активно снимался в кино. И очень гордился, что сумел убедительно сыграть крестного отца в столь молодом возрасте – самом молодом в мировом кинематографе. Это тешило самолюбие.

Роль Саши Белого принесла актеру всероссийскую популярность, и карьера Безрукова резко пошла вверх.

Банды на экране и в жизни

Сериал «Бригада» буквально произвел эффект разорвавшейся бомбы. Его смотрели, его цитировали, актеры стали бешено популярными. Но фильм дал еще один эффект, которого его создатели вряд ли ожидали.

Бандиты там отнюдь не были показаны победителями или даже сколько-то успешными людьми. Трое погибли, Саша Белый смерть инсценировал. Но множество российских подростков, посмотрев классное кино, все равно решили быть «как Пчела, Космос и Белый», что зафиксировано в сводках МВД, Даже сын режиссера Алексея Сидорова пал жертвой бригадомании – собрал банду. Леонид Сидоров и его соратники вымогали деньги, грабили и убивали. В итоге Сидоров-младший сел в тюрьму на тринадцать лет. Но хотя бы остался жив.

Больше никогда

Может быть, из-за влияния не неокрепшие умы, может быть, по какой-то иной причине, но актеры не очень любили вспоминать о своей работе в «Бригаде». Когда встал вопрос о продолжении, никто из них не согласился сниматься в сериале. Не стал работать над картиной и режиссер. Все они считали, что 15 серий – вполне достаточно для истории, и продолжение не нужно.

Тем не менее продолжение Бригады, фильм «Бригада. Наследник», вышел на экраны в 2012 году. Безруков играть в нем решительно отказался, но продюсеры нашли выход: «рисованный» Саша Белый обошелся им в 300 тысяч долларов, а всего в картину было вложено 5,5 миллиона долларов.

На вопрос, почему Безруков отказался сниматься в «Бригаде 2», сам актер ответил, что сценарии продолжения «Бригады» ему предлагают с момента окончания картины, но его это не интересует. Есть и другая версия – как объяснил режиссер и один из продюсеров Денис Алексеев, Безрукова не устроило, что герой появится лишь в эпизоде. https://www.spb.kp.ru/daily/25990.5/2920998/.

В Голливуде продюсеры костьми бы легли, чтобы затащить популярного актера в роли популярного персонажа на экран. Российские коллеги проявили стойкость – хотели делать фильм про сына Саши Белого, а не про самого Сашу, и будем делать. Если это так, художественной стойкости зрители не оценили – фильм провалился в прокате.

От бандита до поэта

Поклонники продолжают надеяться, что когда-нибудь продолжение «Бригады» будет отснято. В недавнем опросе, проведенном среди зрителей телеканала «Россия 1», «Бригада» заняла первое место в списке сериалов, продолжение которых хотели бы увидеть зрители.

И продолжение это должно быть с Безруковым – пусть постаревшим, но разве это волнует подлинных поклонников? Но пока никаких планов на «Бригаду 3» нет – хотя нет и сомнений, что если вдруг Безруков решит тряхнуть стариной, такие планы появятся мгновенно – найдется и сносный сценарий, и деньги.

Но пока актер непреклонен. Саша Белый – это пройденный этап. Теперь есть другие роли.

«Это не то что скучно, это уже отвратительно: мне 47 лет, а я всё буду Саша Белый? Нам не нужно продолжение «Бригады». Есть первое впечатление, не надо его портить… Помню, когда мы снимали «Есенина» в Ярославле, кто-то зашел в уборную и нацарапал на стене: «Саша Белый теперь Есенин». Этим, я считаю, всё сказано», - сказал актер.

90 000 80 лет назад скончался Тадеуш Доленга-Мостович, автор «Карьеры Никодема Дыжмы» В Кутах, на границе с Румынией, скончался Тадеуш Доленга-Мостович, писатель, автор «Карьеры Никодема Дизмы».

«У него было необыкновенное чувство требований к фильму и сценарию. Он умер, когда Голливуд начал скупать права на экранизацию его произведений, — напомнил Буковски, соавтор пьесы Телевизионного театра «Доленга-Мостович».Когда я закрываю глаза» (май 2019 г.) «Биография писателя полна неясностей и загадок. Он безмерно оберегал свою частную жизнь, но в прозе обрабатывал эпизоды из своей жизни - и в какой-то степени это литература + с ключом +" - добавил он.

Тадеуш Доленга-Мостович родом из Вильнюсского края (современная Беларусь). Он родился 10 августа 1898 года в хуторе Окунево, расположенном в 10 км от Гленбокья (Витебская губерния).

проф. Анна Мартушевская, автор статьи «Тадеуш Доленга-Мостович» в Библиотеке польской литературы, заявила, что отец Мостовича был богатым юристом.Другие биографы утверждают, что родители владели (или арендовали) образцовой фермой, которой управляла мать. У Тадеуша были сестра Янина и брат Владислав.

Мостович вспоминал свое детство на страницах «Красного курьера»: «Роковое качество моих детских мечтаний и желаний заключалось в том, что все они очень быстро... сбывались. Как долго можно было надеяться, что человек станет кучером, если в возрасте восьми лет он уже умел управлять парой лошадей или даже тандемом.Что останется от мечтаний о месте водителя, когда на одиннадцатом году, с трудом доставая ногами до педалей, он будет вести машину. Что останется от грез о приключениях Старого Шатерхэнда мальчику, у которого хватит воображения поверить, что, стреляя по воронам или зайцам, он истребляет массы подлых команчей».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Польская военная организация

В 1915 году он окончил русскую гимназию в Вильнюсе и поступил на юридический факультет Киевского университета.Будучи студентом, он состоял в Польской военной организации, то есть в сети Пилсудского, специализирующейся на разведке и диверсиях. В 1917 или 1918 году Мостович прервал учебу и через Финляндию и Швецию направился в Варшаву, чтобы записаться добровольцем в Войско Польское. Затем он принял участие в польско-большевистской войне 1920 года. Название его полка не сохранилось, но, вероятно, он был кавалеристом. «В восторге от трилогии Сенкевича я увидел себя с саблей в руке в дерзкой кавалерийской атаке.Я был еще голым, когда сбылась эта мечта», — писал он спустя годы об этом эпизоде.

Война разрушила мир семьи Мостовичей. По Рижскому мирному договору 1921 года Окунево перешло к большевистской России. Полностью опустошенные, переживая опасные приключения, они эвакуировались в Польшу.

Мостович ушел из армии в 1922 году. Благодаря поддержке семьи он устроился на работу наборщиком. Затем его повысили до корректора и корреспондента. «Скромной зарплаты ему не хватило, чтобы найти лучшее жилье, чем кровать в общей комнате, которую он снял где-то в Праге.Он наверняка использовал опыт тех лет, чтобы потом написать роман о докторе Муреке, в котором подробно изобразил условия жизни бедняков в Варшаве», — сказал Войцех Родак в «Нашей истории».

В 1925 году он работал в редакции «Речи Посполитой», проправительственного журнала, связанного с христианской демократией. Его дебютом как писателя считается юмористический «Sen Pani Tuńci».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
93-я годовщина майского переворота

Во время майского переворота выступал против санации.С позиции ветерана и помещика он защищал «честь мундира», обвинял санацию в терпимости к левому терроризму, развалу культуры, одурманиванию поляков, распространению порнографии, уголовным преступлениям, «хулиганству, ночным нападениям, массовым убийствам, убийства, доносы и протесты». По его мнению, «санация представляет государство как ряд программ, которые необходимо контролировать и управлять, а не в соответствии с волей или желаниями нации (...), а в соответствии с мафиозными шаблонами заговорщической иерархии».

Януш Минкевич вспоминал: «Когда Камарил Пилсудский похитил генерала Мальчевского, враждебно настроенного к Санации, и спрятал его в заключении, Мостович, ведомый детективным чутьем журналиста, выследил, где был заключен генерал (...).В течение многих месяцев, используя еще недостаточно натянутую морду прессы, он щадил самые резкие слова правды, иронии и осуждения, направленные против участников майского переворота, и прежде всего против его главного автора. Злые статьи и эссе Мостовича начинают становиться опасными и опасными для жителей Санации, которые не чувствуют поддержки в обществе» (Dziennik Łódzki 351/1947).

Доленга-Мостович также подняла вопрос о жестоком избиении неизвестными лицами в военной форме активиста Народного национального союза и Национальной партии, депутата Ежи Здзеховского.В рубрике «Расшатывание армейских устоев» он вспоминал подобные ситуации: «Сколько у нас было нападений вооруженных офицеров на журналистов и политиков?» Сколько раз офицер, трезвый или пьяный, пускал в ход шашку или револьвер против беззащитного гражданина? Сколько терактов, позорящих офицерский мундир, зафиксировано в хрониках потасовок в кабаках и кабаре? (...) Молча вступив между жрецами чести и рыцарства, проскользнул хам. Пошлый хам с цепом в кулаки, который собирается в шайки, нападает на людей по ночам и бьет беззащитных до потери сознания, а обмороков пинает ботинками».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Доктор Д. Фабиш: версии об исчезновении генерала Загурского основаны на косвенных доказательствах

Он также обсуждал исчезновение генерала Влодзимежа Загурского. Дело было сложным, полным перипетий и не выяснено до сих пор. Мостович написал об этом колонку, возмутившую людей Пилсудского: «Новая социальная игра»: «Генералы в Польше знают, как исчезнуть. Это камфорное свойство может оказать большую услугу нашей армии во время войны.В мирное время он устраивает приятное развлечение для публики. Что может быть приятнее, чем сидеть за черным кофе и волноваться вопросом: «Где он может быть?»

Через десяток дней, 8 сентября 1927 года, он сам подвергся пыткам со стороны неизвестных преступников. Об этом подробно сообщила Rzeczpospolita 10 сентября: 23.30 сотрудник нашего журнала, редактор Т. Доленга-Мостович, возвращаясь домой на ул. Груецка № 44 (Мостович тогда жил со своим дядей Зигмунтом Ритлом, профессором Варшавского технологического университета — ПАП), и на него неподалеку напали семеро головорезов, вооруженных дубинками.Град ударов обрушился так неожиданно, что редактор Мостович, не имевший при себе даже трости, вообще не мог думать об обороне. (…) Так меньше чем через минуту редактор Мостович, оглушенный ударами, упал на тротуар. Нападавшие (...) бросили его в легковой автомобиль, марку торпеды которого установить не удалось. Следует отметить, что машина была роскошной (...). Эд. Мостович пришел в себя, когда машина оказалась среди полей. Он лежал на дне машины, его колени были прижаты нападавшими, которые выкручивали ему руки, пинали ноги и вообще издевались над ним.В рот мужчине был заткнут носовой платок. Вскоре машина была припаркована на опушке леса (...) и все (...), столкнув свою жертву в ближайшую канаву, стали нещадно бить его палками, крича при этом: + А он про Маршала писать не буду! Сегодня ты попал, завтра другие! +"

Инцидент вызвал острую социальную реакцию – его отголоски можно найти в признаниях, опубликованных Доленгой-Мостович 13 сентября: «Совершенное против меня нападение, как акт террора против журналиста, вызвало живую реакцию в обществе.что выразилось в единодушном осуждении со стороны печати и в большом количестве писем, телеграмм и билетов, поданных политическими деятелями из разных лагерей, в том числе и из правительства. Я хотел бы выразить искреннюю благодарность всем тем, кто прислал свои соболезнования и сожаления».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Гленбоке - город Доленга-Мостовича и Сухоя

Даже просанаторское «Литературное известие» охарактеризовало это событие как «одно из самых отвратительных событий в истории нравов возрожденной Польши».И спросили о нормативах: «Какое отношение имеет поведение людей к честности и чести в семерых, коварно нападающих на беззащитного человека?» "Polska Zbrojna" квалифицировала инцидент как "линчевание". Правление Варшавского журналистского синдиката выразило «глубокое сочувствие моему коллеге Т. Мостовичу, ставшему жертвой гнусного нападения головорезов, выдающих себя за идеологические лозунги».

Официально расследование было прекращено, несмотря на наличие косвенных улик и доказательств того, что похитителями были сотрудники милиции во главе с лейтенантом С.Болеслав Кусинский, который использовал Buick of Col. Януш Ягрым-Малешевский, начальник Государственной полиции.

На выздоровление 29-летнего Мостовича ушло четверть часа. Были и необратимые последствия «урока письма» в Сенкоцинском лесу: писатель потерял слух на одно ухо и заболел сердцем. Он получил душевную травму, которая заставила его смягчить критику постеврейского правления, и в ноябре 1928 года он порвал с журналистикой.

С тех пор он публиковал популярные романы в виде сериалов, которые затем публиковались в виде книг.В 1929 году он дебютировал в катовицкой газете «Полония» романом «Последняя бригада», а в 1931 году в «Азбуке» был опубликован его самый известный роман — сатирическая «Карьера Никодем Дызма».

Власти конфисковали несколько серий «Карьеры…» — в результате книга, изданная Oficyna Rój, стала бестселлером. «То, как Мостович представил тогдашнюю элиту, было своего рода местью группе Санации за ранние побои», - оценил проф. Юзеф Руравский в монографии «Тадеуш Доленга-Мостович».

Нападение, угрожавшее его жизни, было использовано писателем и в романе «Шарлатан», где заглавный герой, избитый бандитами, потерял память. Но Мостович не пострадал от амнезии. Михал Хороманский, свидетель событий и хороший друг Доленги-Мостовича, описал его в «Воспоминаниях»: «Он был очень хорошим товарищем, а позже показал мне людей, которые избили его в Бристоле».

Марек Солтысик, автор многочисленных биографий, работающий над исследованием Хороманьского, подтвердил писателей на портале.Glosbe Usosweb Research en факт, ускользнувший от внимания мемуаристов и до сих пор не вошедший в историю: «Мостович столкнулся со странным поворотом судьбы позже и, видимо, подружился с одним из активных участников этого скандала. Может быть, судьба в данном случае была одета в белый пиджак бармена с тем же ночным танцем + Адрия +, и странно было вместе пить вино за барной стойкой? Достаточно того, что биты и битые уже были поименно. Такие вещи иногда случались в 1930-е годы».

Мостович писал по два романа в год (всего он опубликовал 17 романов), получал огромные гонорары и гонорары.Его ежемесячный доход оценивался в 15 000 злотых. злотых в месяц - по проф. Руравски, доллар тогда стоил 5 злотых. средняя зарплата составляла 350 злотых, воеводы - 950 злотых, премьер-министра - 1850 злотых.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Адольф Дымша умер 40 лет назад - незабываемый Додек

Восемь романов Доленги-Мостович экранизированы до войны; их сыграли звезды: Ядвига Смосарска, Казимеж Юноша-Стемповски, Юзеф Венгжин, Адольф Дымша, Ина Бенита, Нора Ней и Александр Жабчинский.Большую часть поставил Михал Вашинский.

«Тадеуш Доленга-Мостович писал о вечных проблемах, явлениях и поведении. Для него романс-сенсационные интриги были прежде всего стаффажем, - оценил Марек Буковски, который, работая над спектаклем, прочитал все творчество писателя. «Он работал каждый день и регулярно, но в личной жизни был жизнелюбом. Его окружал венок прекрасных дам, он обходился с ними галантно, но своими романами не хвастался. Он жил в роскошном дворце в центре города, имел двенадцатицилиндровый «бьюик» и, как и Пилсудский, посылал шофера в кондитерскую «Загодзиньски» на улице Вольской за понравившимися ему сладостями, считался арбитром элегантности — носил котелки и Одежду в викторианском стиле, по примеру английских денди, он часто носил на гоночных трассах», — пояснил он.Он вспоминал обширные контакты с литературными корифеями той эпохи: скамандритами, Макушинскими, Гетелем, Оссендовскими, Новачинскими, Гомбровичами. «Часто ему завидовали его непомерные заработки: суммы за продажу прав на показ последующих книг», — напомнил Буковски.

Витольд Гомбрович был одним из немногих, кто высоко оценил его способность строить роман — кстати, он подчеркивал в «Дневниках» свое восхищение самодисциплиной Мостовича и практическим подходом к жизни.

"К + человеку, который сделал себя +, человеку, который сделал себя" - комментирует проф. Карьера Руравски Мостовича «от наборщика до миллионера». И привел ряд примеров того, что Мостович умел делиться своим богатством. Он охотно дарил подарки друзьям, был меценатом и финансировал стипендии. Он уважал своих читателей: он отвечал на каждое письмо и получал их сотнями.

Он трезво оценивал свою работу. «Я не пишу, а зарабатываю», — объяснял Мостович в интервью. «Когда я заработаю достаточно денег и разбогатею, я начну писать что-то большое и настоящее.Думаю, это будет, когда мне исполнится пятьдесят».

В 1939 году Мостович написал роман о первых Пястах, чтобы войти в число «настоящих художников». Он не успел его выпустить. Рукопись произведения была утеряна во время войны.

В сентябре 1939 года ему был 41 год, он инвалид - неизвестно, был ли он вновь мобилизован или пошел добровольцем. Его боевой путь неизвестен.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
проф. Я. Петшак: бои с Красной Армией после 17 сентября проходили в условиях чрезвычайного хаоса

Среди историков преобладает мнение, что он умер 20 сентября.Обстоятельства смерти имеют несколько противоречивых версий; и у большинства из них есть… очевидцы. Не подлежит сомнению, что он пал жертвой Советов. И оценка Яна Карского, отмеченная Вальдемаром Пясецким, не подрывается: «Писатель, который смеялся над тем, что во Второй Польской республике нет чести и принципов, погиб, защищая их».

«Обстоятельства смерти писателя были представлены мне свидетелем Станиславом Шувартом» - Буковский рассказал миф о том, что Доленга-Мостович был застрелен красноармейцем, которому он отказался выдать своих женщин-офицеров.«Мне это кажется маловероятным. Он видел, на что способны большевики 20 лет назад», — добавил он.

Януш Минкевич писал в 1947 году, что после бегства сановников и армии за границу Доленга-Мостович остался в городе. Он организовал в нем самооборону, борясь с украинскими бандами и мародерами, мародерствующими в этом районе. Затем в него попала пуля, выпущенная неизвестным преступником.

Куты назывались Армянской Республикой. Итак, давайте прочитаем рассказ очевидца, Мирослава Й.Веховски, которую в своем блоге привел отец Тадеуш Исакович-Залевский: «Советы: сначала танки, потом пехота. Их встречали с цветами евреи и украинцы +ополченцы+, то есть местная мразь, получившая оружие от грабежа поляков, убегающих в Румынию. У евреев на рукавах были красные повязки, а у украинцев — сине-желтые. Некоторые + ополченцы + набежали на танки и обняли танкистов. Они также немедленно сообщили Советам, что польский военный грузовик только что выехал к границе с Румынией.Один из танков бросился в погоню — и, не сумев догнать машину, расстрелял ее из пулемета. Погиб интендант польской воинской части, которая уже дислоцировалась в Румынии, которую он вез с продуктами, купленными в Кутах. Этим квартирмейстером был Тадеуш Доленга-Мостович, гордость польской литературы».

Литературное описание дальнейших событий вошло в роман «Украинский любовник» Станислава Сроковского, который также использовал свидетельства очевидцев: «Тело писателя было взято одним из жителей по имени Тондель на телеге и отвезено в кладбищенскую часовню. .С другой стороны, владелец имущества г-н Мойзесович собрал документы писателя и другие безделушки и передал их тогдашнему исполняющему обязанности мэра Куты, армяно-католическому священнику Самуэлю Манугевичу. Советы позволили священнику позаботиться о похоронах. Через три дня приготовления к похоронам были поручены похоронному бюро семьи Антошевских. Тело писателя было помещено в металлический гроб, запаянный таким образом, чтобы ближайшие родственники могли в нужное время перевезти тело в другое место.Первый гроб был помещен в недавно построенную и пустую могилу, принадлежащую близлежащей армянской семье Охановичей, недалеко от кладбищенской часовни. Похороны превратились в большую патриотическую демонстрацию, в которой приняли участие в основном поляки, евреи, украинцы и армяне, а также представители других народов, проживающих в Покуче. Церемонию у гроба совершили два священника, один из армяно-католической конфессии, вышеупомянутый приходской священник Самуил Манугевич и римско-католический священник, приходской священник Винцентий Смаль».

Историк, проф. Станислав Славомир Никея, посетивший Куты в 2010 году, написал в Kresowa Atlantis: «Мостович лежал в открытом гробу в кладбищенской часовне. Сохранилась фотография, сделанная украинцем Дутковским. Бронислава Брошкевич-Дроздовская, которой тогда было 14 лет, ныне живущая в Быстрице-Олавской, вспомнила, что люди целовали ботинки Мостовича и что на его лбу было кровавое пятно».

Власти Польской Народной Республики годами не соглашались на ввоз тела писателя в Польшу.Разрешение было выдано только во время оттепели в Гереке благодаря поддержке кардинала Стефана Вышинского и Ярослава Ивашкевича. 24 ноября 1978 года останки были помещены в катакомбы на Варшавском кладбище Повонзки.

Ивона Л. Конечна (PAP)

илк / пат /

.

Удивительное разочарование - Атака легкой бригады (1968) - Форум

ross_fw Фильм сделан насильно как антивоенный, хотя Ричардсон был основан на некоторых работах историков, но вопрос в том, насколько изображение на экран повествует, ведь кампания в Крыму была победоносной, а англо-французская армия показала принципиальное техническое преимущество в обучении над русской армией, вся война закончилась в унизительных для России условиях - на этот раз англичане проигрывали на экран, а у нас тотальная критика тогдашней Англии.

fadas оценили это видео: 6

ross_fw Фильм niezły. Но режиссер не использовал тот потенциал, который у него был. Особенно в батальных сценах.
Кроме того, хорошо показана специфика английского мира - есть деньги, я буду командовать :) И, к сожалению, так оно и было. До того, как это изменилось, погибло немало
человек. Гордость богатых скоморохов и «джентльменов», показанная в этом фильме, была действительно хороша.
Что касается истории, то это не единственный такой случай, когда напрасно погибло много солдат.Следующий - Галлиполи (кстати, хороший фильм
с Мелом Гибсоном).

Prunio оценил это видео: 6

ross_fw Точно. Пока я не приземлюсь в Крыму, я могу поставить фильму оценку 8/10 — та часть фильма, которая происходит в Англии, великолепна. Хорошо сыграно, захватывающе, интригующе и очень красиво снято. Кроме того, неплохие анимационные вставки, навеянные карикатурами девятнадцатого века.

Коряга появилась в Крыму. Импульс был, массовка была, но эмоции как-то иссякли, как будто сценаристы не представляли, как распорядиться этой частью истории.Кроме того, сама Балаклавская битва, переданная на экран ужасно нединамично, даже скучно. Сам кровавый и долгий бой ограничился только титульным зарядом (нет упоминания о тонкой красной линии, что затрудняет понимание всей структуры отдачи приказа о заряде). Само обвинение тоже как-то бледно, без трагизма.

удален пользователь оценил это видео: 6

Prunio Вчера посмотрел, очень понравилось, особенно понравились анимационные вставки, хорошо сохранена атмосфера викторианской Англии, хорошо продуманы костюмы и декорации.Согласен, первая часть (До высадки в Крыму) Капитальна, хорошо воспроизведены бытовые условия в казарме или светская жизнь элиты.Позже, после высадки, мы показали марши британских войск во всей красе а потом в унижениях и болезнях.которые царили во время Крымской войны,хотя фильм не смотрел,и многие оказались правы.Ярко показана жестокость и идиотизм офицеров,хотя иногда складывается впечатление,что персонажи преувеличены.Сцена боя показана плохо, русских солдат здесь почти не видно.

Актерская игра великолепна, особенно Джон Гилгуд, Тревор Ховард и Гарри Эндрюс. Первый показал лорда Раглана как некомпетентного и, возможно, психически больного командира.Особенно мне понравилась сцена во время марша, когда офицер подходит с докладом и отмахивается от него что-то вроде «оставьте меня в покое». Ховард больше всего поразил меня ролью грубого, чванливого эротомана, за что его и хвалят.Эндрюс играет персонажа, похожего на того, которого он сыграл в "Холме" Сиднея Люмета. Словесные дуэли с Ховардом - настоящее удовольствие. Женские персонажи хорошо сыграны, особенно мне понравилась миссис Дюберли. К сожалению, персонаж Луи Нолана меня раздражал. немного,особенно глупых.идеализма,такой якобы совершенный,преувеличенный солдат,но когда начинаются боевые действия,эти посохи идеализма падают с его глаз,и уже поздно.Мост через реку Квай "по Бережливому" или " Пути славы» Кубрика, посвященной чепухе войны.Ставлю 8/10, потому что люблю

исторических фильма.90 000 Французская война, или Камамбер в пятьдесят

Перелом в творчестве Пьера Леметра произошел в 2013 году, когда был опубликован его роман «Увидимся в загробной жизни». Леметр, известный в то время писатель-криминалист, утверждая, что он «пишет только те книги, которые Хичкок хотел бы экранизировать», вышел далеко за рамки формата жанра. К интриге, как обычно в этом увлекательном сочинении, он добавил целую галерею разнообразных персонажей, не обязательно подходящих для криминального романа.Он также довольно удачно изобразил социальную и материальную разруху Франции в конце и сразу после Первой мировой войны, потому что именно тогда происходит действие повествования. Он имел успех: книга была отмечена Гонкуровской премией.

Подробнее

Люк Бессон литературы

Французы не сомневаются: Пьер Леметр сегодня является автором лучших криминальных романов на Старом континенте. А Европа? Она близка к тому, чтобы поверить в это.

«Увидимся в загробном мире» стала первой частью трилогии, в 2018 году вышла ее вторая часть «Цвета огня», сейчас мы имеем польский перевод закрывающего серию названия, то есть «Зеркало нашего Печали».Все части слабо связаны друг с другом, больше чем сюжетная линия, их связывает собирательный герой. А это Франция и ее общество, испорченное после Великой войны, и как минимум неисправное государство, которое в глазах Леметра было как минимум соучастником катастрофы 1940 года. Этой катастрофе посвящено «Зеркало наших печалей». Леметр облек образ унижения и поражения, как и в предыдущих частях трилогии, прежде всего в семейный сюжет, разгадывая тайны прошлого по крупицам - "Тайны подобны нити жемчуга, когда рвется нить, все приходит зажечь".Этот сюжет работает, книга просто затягивает, но не менее интересно и то, что происходит параллельно с раскрытием семейных «тайн», то есть образа краха могучей страны — военного, институционального и социального.

Хотя с этим развалом, по крайней мере в начале кампании 1940 года и хоть в сознании некоторых французов, дело было спорное. По словам Леметра, причин было две: слепая вера в силу армии и пропагандистские кампании, как живо напоминающие нам о современной дезинформации и фейковых новостях.На их производстве специализировался один из героев романа: «Через три дня после начала немецкого наступления один журналист наивно спросил: — Если наша армия и союзники так эффективны, как о них говорят, почему швабы до сих пор идут вперед? -- Они не двигаются, -- ответил Дезире. «Они делают шаг вперед, и в этом разница». Как это было на самом деле? Параллельный сюжет романа происходит на фронте, хотя фронтом эту смесь хаоса, некомпетентности, недостатка информации, оружия и боеприпасов назвать сложно: «Команду стрельбы можно было отдать только пуском ракеты.Здесь капитан увидел небольшую проблему. «У нас есть новейшие автоматические ракетные установки, но никто в подразделении не знает, как с ними обращаться», — сказал он. - И инструкции по эксплуатации нет. Нехватка продовольствия для армии и службы повсеместна: «Грузовик привез буханку хлеба в 1,5 килограмма и банку паштета на двадцать пять человек. И один круг камамбера из пятидесяти».

Параллельный сюжет романа происходит на фронте, хотя фронтом эту смесь хаоса, некомпетентности, недостатка информации, оружия и боеприпасов назвать сложно

Но в этом образе хаоса и распада самое трогательное сегодня — образ сотен тысяч беженцев, появившихся в одночасье на дорогах Франции.Атакованные немецкой авиацией, идущие в никуда и за чем, без ничего, без пищи, все более и более отчаянные и агрессивные: «Эта масса представляла собой сборище автомобилей и телег, запряженных волами, бредящих стариков, здесь передвигался инвалид с костылями. быстрее других, там группа разновозрастных детей, как будто вся школа…».

Проза Леметра, может быть, и не самая выдающаяся, утонченная литература, к ней часто употребляется термин «средняя литература», а наш лауреат Гонкур черпает некоторые свои приемы прямо из народной прозы.Но достигается тот эффект, которого он хотел: эта проза не только увлекает, но и остается в читателе. В картинах или благодаря некоторым персонажам. И это остается более возвышенным, чем в некоторых случаях.

Пьер Леметр: «Зеркало наших печалей», пер. Джоанна Полаховска, паб. Альбатрос 2022

.

Слушайте подкаст: Свентокшиская бригада - почему они герои для нынешнего правительства?

Агнешка Лихнерович у вас в гостях, к сожалению, проф. Гжегож Мотыка из Института политических исследований Польской академии наук, доброе утро, доброе утро, доброе утро, большое спасибо, господин президент, вы приняли приглашение, потому что, с одной стороны, это очень болезненная история, а с другой стороны, цинично говоря, чрезвычайно интересно, что через 75 лет после создания Свентокшиской бригады национальные вооруженные силы были созданы в Келецком крае иллюзии, потому что в бригаде Развернуть » Świętokrzyska, так мы все это разыграли, там было около 1000 солдат, политически подчиненных организации польской организации, так что такая фракция радикально националистически-крайней части Национального движения, не признававшая лондонское правительство, не вошла в национальную армию и позвольте мне отметить, что там была реализована одна вещь, потому что президент какого лагеря также вызывал такое большое сопротивление, часто не только тем, что эти церемонии официально проводились этим организмом, но и тем, что его прикрывали, в том числе,в почетного патроната президента и он хочет объяснить, почему это вызывает столько эмоций, ведь речь идет не о том, что эти солдаты имеют ветеранские права, что будут какие-то торжества, чтобы отдать дань уважения, потому что они имеют однако, крайне парадный характер и приведу конкретный пример, в этом году 705-летие операции Шторм, т.е. восстания польской зоны, начавшегося на Волыни, где были созданы 6-я и 27-я Волынские стрелковые дивизии Армии Крайовой, воевавшие с Украинской повстанческой армией, спасая поляков перед смертью, она сражалась с элитными немецкими частями, такими как дивизия СС «Викинг», призывала к фронтовым боям, она была окончательно разоружена Советами, это семьдесят пятая годовщина восстания в Вильнюсе род национальной армии, который то воевал или сразу не был разоружён, то воевал несколько лет, потому что на советской стороне сорок девятый год, так семнадцать десятая годовщина 1 из этих партизан, и Вольник Пола советует ему сражаться с замком МГБ после того, как он спрятался в лесу через несколько лет, это семьдесят пятая годовщина атаки.очень националистическое формирование с крайне националистической политической программой, и это вызывает эмоции, потому что вроде бы просто случайно, но надо сказать, они могли в подпольном государстве отходить на задний план в текущей исторической политике, и именно эти крайние радикальные силы внутри этого подпольного государства антикоммунистическое антикоммунистическое подполье, что в данном случае первое, разборчиво подтверждает, даже я начал искать в Интернете, когда получил от вас ваше приглашение для сегодняшней передачи по случаю восстания 2007 года.Волынская стрелковая дивизия Армии Крайовой имела 1-ю мессу в полевом соборе и пару поместных церквей в Хрубешуве ни о какой перекличке павших на площади Пилсудского не могло быть и речи, поэтому повторю строй 6 просто в кровь народной армии, на самом деле, повстанцы волы ничего, потому что они сделали В Волынском восстании, в котором мало кто точно знает, это парадокс, я должен признать, что когда-то, профессор, я говорю, что сегодня мы подготовили передачи из-за того, что есть торжества, что это спорно, курс Свентокшиской бригады, и мы не помним, как вы, наверное, самые известные повстанцы этого антикоммунистического подполья - это горы, а это значит, что даже по данным института национальной памяти он разговаривает с войной, а мы не знаем полководцев, мы не знаем военного восстания, парадокс этой памяти, что мы помним этих противоречивых фигур, потому что поддерживаем друг друга ,вызывают эмоции,а мы не помним тех,кто в сумме мог нас всех связать ну это правда,к сожалению это то что он говорит кафедра печальное обстоятельство очень сожалею тоже позволяю себе отмазку очень сожалею что мы создаем какой-то фантастический сериал о героях которых не было поезд у нас есть история национального армейского батальона зонт который надо снимать 1 на 1 потому что люди атаковали офицеров гестапо, затем героически сражались в Варшавском восстании, это можно повторить, эту историю нужно снимать один на один, и она будет намного сильнее, чем мы видели в американской роте, давайте перейдем к Свентокшиской бригаде, и, конечно же, вопрос, который сразу же всплывает в его голове, он хотел бы вернуться к нему позже, вот что следует сегодня, какова символика Свентокшиской бригады, почему она вызывает столько эмоций, но сначала мы должны сказать немного больше о Свентокшиская бригада, вероятно, этот ключевой вопрос заключается в том, сотрудничала ли и как Свентокшиская бригада или ее бойцы, потому что недавно в ней защищался начальник управленияиз ветеранов репрессированных, он утверждал, что они никогда не сотрудничали и надо четко сказать, что есть черная легенда прежнего строя, давайте попробуем рассказать историю бригады без того слова коллаборационизм, который очень насыщен эмоционально с интересом реальность этого относительно, или другими словами сотрудничали они с немцами или нет, но конечно сотрудничали, т.е. когда они возникли в августе 44 года было принято решение о создании бригады был против решения национальной армии начать антинемецкое восстание.проверьте в хрониках,чтобы не быть обвиненным в беспочвенности,конечно вначале были боестолкновения с немцами,но это очень небольшие боестолкновения, 12 немцев погибают при ловле немцев, это тоже следует из хроник польского МИД, которые были изданы уже в девяностые годы они очень часто отпускают, в то время как в случае с советскими партизанами-коммунистами их вообще расстреляли, по самой бригаде выходит не менее 270 расстрелянных, а коммунистов обвиняемых в коммунизме, скорее надо сказать в январе 45 года, известно, что бригада имела связи до этого через 1 своего разведчика с радомским гестапо, он переспал с Павлом по факсу, она начала сотрудничество с немцами, перешла фронт и немецкая охрана отступила в 3 на полигон в район уходящего города и она просто не могла этого сделать, так как без подписания официального договора с властями немецкими, которые, конечно же, могут создать такой антибольшевистский блок наций на основе этого договора из бригада из более чем 1000 солдат врывается в десятки людей, практикующих прыжки с парашютом, а затем отвергается тем, как справедливо я буду укорочен в тыл фронта, чтобы практиковать диверсию пр Против Советов они, очевидно, пошли на сотрудничество с немцами, желая, во-первых, сохранить свою жизнь, а во-вторых, признавая, что коммунисты - худший враг, чем немцы, но они наверняка пошли на сотрудничество, и это момент такой этическая оценка моральной политики исторической истерии, состоящая в том, что защитники Свентокшиской бригады говорят, что прагматичным было идти этим путем на запад и с этим можно было даже согласиться только при желании, этот прагматизм или их вообще нет, потому что если мы говорим проклятые солдаты, такое емкое слово не совсем понятно что означает, но это было во многом антикоммунистическое подполье, сколько они с коммунистами воевали, и сколько решили уйти, что прагматический вопрос, мы все же ставим вопрос, поэтому начнем с этой жены, которая никогда не оказывалась под коммунистической оккупацией, поэтому правительство термина «проклятые солдаты» относится к ним в среднем, а значит, есть разница между ними и в основном партизаны АК взявшие на себя борьбу ну вообще то с абсолютным преимуществом только коммунисты,так что потеряю что,особенно воевавшие сегодня на восточных территориях.В 1950-е где-то в грузинских лесах Гродно , они просто решили отойти вместе с немецкими войсками, сознавая, что возможно грядет третья мировая война, а потому вдруг их карта станет сильнее, между сказками тоже нужно ставить истории, которые постоянно находятся в напряжении Я взял этот фрагмент специально подготовил 1 из воспоминаний 1 мичмана бригады, в котором рассказывается об обстановке в апреле 44 года на этом полигоне, последняя неделя, которую мы читаем в этом срезе, была действительно тяжелой, потому что у нас было отступление на 3 дня, затем служба с утренней исповедью и служба с причастием каждое утро 9 апреля ки Когда Советы на самом деле под Берлином, он вспоминает, что 9 апреля мы приятно провели время, потому что сразу после обедни и обеда всех курсантов нашего курса было 15 человек, нас пригласили на экскурсию к мачехе моей огромной подземная королевская пещера под Островом, а потом мы провели время на просмотре в кино, говорю немного эмоционально, потому что ровно в начале сорок пятого года мой дед, солдат отечественной армии, махнул от опухоли в лагерь с погибшими, и я понимаю этот политический выбор, у меня нет претензий к тому, что они спасали свои жизни, уходя от немцев, однако я не понимаю, почему те, кто решается на такое сотрудничество, должны быть важнее чем те, которые погибли тогда в концлагерях от рук таких же немцев, обучавших членов бригады на принадлежность к польским подпольным организациям типа г-на Я понимаю, профессор, что в этой символике или в памяти Бр Свентокшиская угада начала сегодня, конечно, то, что это политическая программа бригад, потому что они хотели создать очень конкретное государство, националистическое государство.государство без национальных меньшинств, то есть де-факто евреев, немцев , украинцы, должны были быть убраны, они даже предполагались, а значит и некоторые преступления против нацменьшинств, совершаемые поставщиками, предполагались, что некоторые из них будут убиты их действиями, внимание обычно акцентируется на совершенно забытом факте что, если вообще Демократическая партия считает, что национальные меньшинства, по крайней мере, подозреваются, но когда речь идет об этнических или культурных поляках, у них должна быть демократическая система, в то время как эта часть подполья не признавала, что Польша должна быть демократической. они даже этнические поляки делились на лучших, худших, признавая, что что власть может быть только у тех, кто принадлежит к организации наций, только у них будет активное избирательное право, остальные этого права будут лишены, так что это было как минимум авторитарно, и я думаю, что хоть, хоть на грань такого автора 4 потому что я так понимаю, что они воевали и с крестьянскими батальонами и с народной, т.е. польской, армией, но сотрудничая с Советами, или любыми другими словами, что дело в случае с народной армией было уж точно слишком очень напряженные отношения между различными подпольными организациями были здесь на самом важном таком мероприятии, это конечно то, что 8 сентября, когда бригада разогнала группы народных армий и советский партизанский отряд и произвела самый крупный расстрел, она расстреляла 70 советских партизан, есть такие рассказы, что опять ошибка, когда читаешь Заторскую летопись, опубликованную в В 1980-х так не коммунистами, а обстановкой в ​​бухте, видно из этого как выглядит этот выбор как выглядит бунт, что 70 человек стали вести их в лес на расстрел, а они, потому что они несомненно были маленькие неприятные люди, увидевшие, как выглядела казнь, поняв, что через мгновение их расстреляют, они просто бросились бежать от расстрелянных, в этой хронике пишет, что Россия, наша страна или ООН были так недовольны, что пули дошли до нескольких наших, поэтому один Нацфонд Здравоохранения случайно убил 2 своих бойцов, потом представляет жизнь Советов, и правда по ходу этого пункта 5 я только прочитаю, дай прочитаю, потому что Я думаю, что это очень трогательная реакция, потому что на эти церемонии действительно был приглашен главный раввин Польши, мы из них, которые отправили обратно приглашение, написав, что организация этих торжеств оскорбила память всех польских граждан, он умер. в Но с немцами он относится к приглашению принять в них участие как к личному оскорблению, которое сегодня является странным приглашением, значит, еще не здесь. Я снова прибегну к этой бригаде к хронике Свентокшиской бригады 1 октября 44 года в Царже. Овцы НФЗ встречают 3-х беглецов из гетто и они хотели в Реал, они радовались при виде польских солдат и летописец заканчивает свой рассказ сливой в полном комплекте, можно почти быть уверенным, что их убили, кто-то будет говорят ни тела нет имен в утешение не писали, но у нас нет доказательств, что где бы они ни были спасены, откуда-то известно, что все подозреваемые в коммунизме были ликвидированы, теперь представьте ситуацию, если бы мы узнали о ветке леворадикальная организация которая встречалась с 3-мя католическими священниками и эта хроника заканчивается тем же, если бы мы понимали за епископа если бы он поехал на торжество а в честь такой радикальной левой организации мы бы не согласились что он не должен участвовать в тени формации убивавшей часть воды конечно в конце конечно вы наверно верите профессору согласитесь, стоит сказать, что с 1-й стороны рассказ о Свентокшиской бригаде такой вариант политический о ее целях, методах и врагах, но с другой стороны, бойцы этой бригады были очень разными людьми, некоторые были очень вовлечены, другие были случайны, это всегда эта история о солдатах и ​​об армии, командир здесь я полностью согласен я даже добавил, что это тоже очень интересная история, потому что, потому что это история, восходящая к периоду становления ,эти радикальные националисты как единственное формирование входящее в антибольшевистский блок наций,которых создали бандеровцы как единственные сотрудничающие с баворовскими кругами,так что это крайне интересная история,не надо обвинять самих солдат,но следует очень осторожно относиться к культу формации, у которого была такая крайне политическая программа и конечно же она давно нарушена, профессор примет приглашение но, следовательно, компании для размышления, ибо при этом был опрокинут памятник Берлингу, т.е. как нет коллаборационисты выгравировали с другой стороны, а может и не то слово, но он тоже на память нашу расскажет, герои тех времен, крайне брутальные и только правда знай, я сюда еще вернусь, не было для Свентокшиской она не была проклятым солдатом и, на мой взгляд, рассказы Берлинга следует объединить с теми, кто на самом деле остался в Польше и принял участие в борьбе за независимость Польши с коммунистами большое спасибо проф.проф. Гжегож Мотыка, Польская академия наук в качестве вашего гостя Свернуть « .90 000 Архив устной истории - Вацлав Богдан Чаплинский

Вацлав Богдан Чаплинский "Вжос"

  • Расскажите немного о своей семье. Где ты жил? Где ты вырос? Пожалуйста, расскажите мне немного о своих родителях.

Я выходец из среды мелкопоместного дворянства.Мой отец владел поместьем в районе Кельце, сейчас это южная Мазовия. Имущество, которое позже было захвачено немцами. Есть интересный факт: отец надеялся, что он сможет стать управляющим своей собственностью, но от имени немецкого Liegenchaft . Мой отец был так возмущен этим - вообще изъятие имущества в данном случае было организовано гестапо - что это вызвало приводившую его в ужас немецкую реакцию - это [могло] просто кончиться Освенцимом - и ночью он забрал свой чемодан , собралась и убежала.Он сменил имя и скрывался на протяжении всей оккупации.
Интересно - откуда им пришла идея подписать Volkslist , т.е. список принадлежности к немецкой нации. Ну а потом, спустя много времени после войны, разыскивая свидетельства о рождении членов моей семьи - мой отец вообще не хотел упоминать об этом, [он думал, что] это предложение было полной чепухой с немецкой стороны - я наткнулся на мою великую -бабушка с немецкой фамилией. Ее никто не знал, потому что [она жила] где-то на Украине, только их ребенок переехал в центральную Польшу в начале 19 века.Так что есть подозрение, что они [немцы] хорошо разбирались в происхождении отдельных людей, поляков.
  • И вы выросли на этой собственности?

Да. Только детские годы, конечно. Можно сказать, что я провел там немного своей жизни.
  • А потом вы переехали в Варшаву до начала войны?

Нет. Семья распалась на Liegenchaft .Какое-то время моя бабушка могла еще жить там [в имении], но потом — когда она когда-то отправилась куда-то на реку Вислу к своему не тронутому сыну — ей не пришлось бы возвращаться потом.
  • Ты ходил в школу недалеко от поместья, верно?

То есть отец привел учителей. Потому что моя мама заболела, когда я только пошел в школу, и она умерла, когда мне было десять. В возрасте десяти лет меня отправили в школу-интернат в Кельце, так что я проводил очень мало времени в своем семейном доме.
  • Каким вы помните начало войны?

Как знаменательный день, предвещающий исполнение моей мечты. Что мы, наконец, поймаем немцев и покажем им, что такое Польша. Отец, когда я вошел в столовую — было раннее утро, — стоял, помню, прислонившись к печи, хотя было лето, и говорил: «Ну! Эта язва наконец лопнет!» Он считал польскую политику в отношении земельной собственности язвой. Здесь он перечислил свою позицию о том, что налоговое бремя в несколько и в десятки раз превышает бремя того же гектара земли, обрабатываемого крестьянином.Так что это левое направление - "хузия помещикам!" - так или иначе, она нашла свое завершение в декрете Берута и Гомулки, полностью ликвидировавшем нашу прослойку. Так что [это был] единственный пример - может быть, во Французской революции можно было найти что-то подобное.
  • Немцы когда-нибудь приходили к вам?

Да.
  • Когда вы переехали в Варшаву?

В Варшаву в 1941 году.
  • Не могли бы вы рассказать нам что-нибудь об обстоятельствах?

До этого я был в Кракове, где мой отец заплатил мне за курс пресноводной ихтиологии.Просто держать рыбу в прудах. К тому же у отца в его небольшом поместье было несколько прудов. Я закончил этот курс. По сей день я многое помню.
А потом я переехал в Варшаву. В Кракове был этот курс, а в Варшаве у меня был платный второй курс: на профессионального водителя. Это были курсы Тушинского. Один был в Праге, другой в Средместье, насколько я помню, в Краковском Предместье. Я тоже закончила этот курс.
  • Где вы живете в Варшаве?

Сложный вопрос, потому что я все еще [жил] в другом месте.Менял [квартиры]: у друзей, у родственников, у друзей. Первая квартира, более стабильная, наверное, на улице Университетской, в семье профессора архитектора, фамилию я потерял. Известный архитектор, он отлично рисовал. Это была трехкомнатная квартира, где одна комната была посвящена его эскизам: замечательно! Он смог быстро, несколькими штрихами нарисовать [...] характер дома, антураж и все - это было очень ценно.
  • Я так понимаю вы учились на курсах в Варшаве, закончили их...

Да, я закончил, и мне нужно было готовиться к выпускным экзаменам.Так что я все время работал. У меня не было практически ничего, кроме двух платных курсов, — тогда меня бросили в пучину. Один. Мне пришлось устроиться на работу.
Первой работой была тележка. Не личное, только грузовое. Насколько я помню сегодня, первый ход от улицы Лодзка в южную часть Окенце, где были кошачьи головы. Чтобы схитрить, чтобы не проехать дважды - заказ был фактически на две тележки - я упаковал все в одну тележку и никак не мог ее сдвинуть. Но я мог толкнуть.Так что толкал долго, несколько часов. Когда я втиснулся в место, оказалось, что это ошибка. Так что у меня был очень плохой старт в этой профессии. Но тогда я жил не так уж плохо от этого.
  • С каких это пор вы участвуете в подполье?

С 1941 г. Сначала ЗВЗ, это был Союз вооруженной борьбы, потом... Я присягал лейтенанту, имевшему псевдоним "Брзоза". Я никогда не знал его лично, я не знал, как [его] звали, и до сих пор не знаю, кто это был.Но он сказал мне придумать никнейм, вот я и думаю: когда я буду под "Брзозой", "Вереск", наверное, будет лучшим. И я стала «Вереском».
Да.
  • Как вы вообще попали в метро?

У меня были школьные друзья, и первый контакт был с ними. Только меня в [подполье] затащили. У меня было два школьных друга: один из школы в Кельце. Это была так называемая архиерейская школа, архиерейская гимназия, но она не воспитывала архиереев, как видите, она просто называлась: она содержалась на архиерейское содержание.Это была неполная средняя и средняя школа имени Святого Станислава Костки. Там я окончил довоенный третий класс гимназии, а остальные пришлось доучить во время оккупации. В 1944 году я сдавал выпускные экзамены в средней школе.
Да.
  • Ваши товарищи тоже были из тайных лагерей, верно?

Да. На самом деле, они были немного убийцами. Я не забуду, как один из них посетил меня. Иногда я помогал им в их функциях, потому что они были связаны с Кедив, а я был назначен на обычную линейную службу.Однажды он нанес мне визит вечером, а у смотрителя дома, где я жил, была такая глупая привычка притворяться немцем. Он стучал в дверь, кричал: Aufmachen! Этот испугался, и я подошел к нему и [сказал]: «Ничего не бойся». Иду, разговариваю с ним, у него для меня посылка, возвращаюсь - Ольгерда нет. Это было в 1943 году - я немного по-другому рассказываю. Это было мое последнее расставание с ним. Потому что оттуда, оказывается, - не знаю каким чудом - прыгнул со второго этажа на вроде бы первый этаж - он был очень гибким.Потом мне пришло в голову, что он, наверное, терроризировал всех людей [там], чтобы его не бросили. Как только ночь закончилась, он убежал. Но он не дал мне знать: вообще ничего. Только потом я узнал, что он пал в бою на востоке, в бою "Буря".
  • Где вспыхнуло восстание?

Вспышка восстания... Raszyńska 3. Вот где я жил: этот друг выпрыгнул из этой квартиры. Вспышка Восстания была такой... Я знал немного раньше, точно не помню, когда этот приказ был готов.Я отвечал за гранаты, которые держал - стыдно признаться - под кроватью. Были еще пушки: четыре или пять. Две одной марки и три другой. Так что пользы от них было немного, но когда пришло время Восстания, я гордился тем, что у меня есть хоть что-то вроде оружия.
Все это пришлось перенести с моими друзьями. Вот это похоже… Снимается сцена, не знаю, знаете ли вы фильм, название которого я забыл. Речь шла о Восстании: артиллеристы идут к сборному пункту, их останавливают жандармы и спрашивают: "Что у вас тут?"«Гранаты и прочее», — говорят они. [Жандармы] сделали вид, что не слышат.
Но здесь все было не так. Он столкнулся с: "Что вы собираетесь?" - Нас было трое. Двое несли все это, а третий был на некотором расстоянии. Они все это измерили и увидели, что нас трое – и сделали вид, что совсем нас не видят.
  • Вы начали кадетский курс в так называемом кадетском училище еще до начала Восстания?

Да, я закончил кадетскую школу в звании курсанта-ефрейтора.Это было незадолго до самого восстания. Чуть раньше, потому что успел познакомиться со своими подчиненными. Делали там разные упражнения, тоже отдыхали, но было правило: не больше пяти. Эта пятничная система. Мы даже отрабатывали когда-то, помню, правила штыкового боя. Но штыков не было. Подметальная щетка служила штыком винтовки. В какой-то момент мы заканчиваем упражнения, и тут вдруг «стук-стук» в дверь: «Господин Богдан, дайте, пожалуйста, кисть!» - Так что эта старушка разоружила нас.
  • Какой была ваша подпольная деятельность после окончания кадетского училища?

Я занимался обучением, зарабатывая на жизнь. На улице Рашинской тоже был магазин, в котором я работала оптовиком мыла. Я вывозил материал, вывозил материал, доставлял товары, продаваемые этим магазином: это были ассигнования - сюда входил весь район Охоты. Кроме того, я работала в магазине продавцом-консультантом.
  • В каких условиях вы участвовали в Восстании?

Пункт сбора на 1.рота во главе с... О Боже, я была с ним в Австралии... "Эдвард". Но это было прозвище «Эдвард». Потом оказалось, что его зовут совсем по другому. Этот человек тридцати лет вообще не подавал признаков жизни, хотя многие из нас нашли друг друга, время от времени проводили встречи. Но было так много разных версий одного и того же события, что о написании последовательного текста не могло быть и речи. Мы отказались от этого… Я потерял ваш вопрос.
  • В каких условиях вы воевали?

В школе на улице Крохмальной, которая была местом сбора 1.роты, оказалось, что оружия вообще не было. Собственно, то, что я привез с друзьями, и есть основа. Кроме того, у кого-то было две винтовки, и он говорит: «Нет, коллеги, теперь вы сами должны достать остальные». Настроение было неслыханное, но оказалось, что достать пистолет было не так уж и сложно. Я был первым, кто там пострадал. Первая драка была, кажется, на углу улицы... Где институт, занимающийся историей, в том числе, Восстания?
ИПН, да.
Да, только на Товаровой улице.Там была улица, которая пересекалась с [Товаровой], я забыл название. Чуть дальше находился завод Норблина. Ты помнишь название этой улицы?
Так там была одна из наших первых баррикад, и мы получили там много оружия. В самом начале немцы застряли в грузовике: десяток солдат, хорошо вооруженных. Мы кидали им свои "сидульки", так назывались эти гранаты, и тогда у вас появилось много оружия. Но я не был на "сборе фруктов", потому что мне было больно.Первым раненым в батальоне был я. Смущающая вещь, потому что я подозреваю, что это от моей собственной гранаты. Я высунулся слишком рано, чтобы увидеть, каковы были результаты, и я их получил. На голове и на плече. Но это было не опасно. Знакомая медсестра лечила меня быстро и качественно. Nota bene и по сей день у нас есть социальные контакты. Она в Щецине, только далеко. Это было началом.
  • Чем вы были вооружены в начале Восстания?

У меня был... у меня была Пепеса для этой засады, там, на улице Товаровой.Да. Это была пепеша, которую привез друг из Кампиноса. Из Кампиноса мы получили первый — не знаю, первый ли — но по крайней мере выстрел. Он даже был там, я помню фамилию, потому что он был мне очень дорог как мой заместитель: его назначили заместителем командира взвода, и с ним было очень хорошо работать, если это можно назвать работой. Он не прожил долго, потому что умер. Я тоже был там, это было начало Восстания [...]. Но это продолжение.
  • Можете ли вы сказать мне, сколько риска и трудностей было в вашей службе?

В основном с оружием и боеприпасами.Это было величайшее. Но и это не стало препятствием для пылкости. Трудно сказать, все ли те, кого они основали, были ранены или убиты впоследствии. Может быть, они просто бежали, опасаясь, что им предстоит воевать с танками, имея только… у нас были только бутылки с бензином. Я действительно это тоже помню. День второй-третий: немцы атаковали с запада, по улице Вольской, затем улице Хлодной, и это было хорошее место, чтобы бросить в них эти бутылки с зажигательной смесью. Но никакие танки мне достать не удалось, хотя у меня бутылка разбилась на одном, был пожар, но только шел слабый дождь, а этот немец открыл люк, как будто он дома: он не обратил внимания на наши - редкие - выстрелы вообще.Так или иначе, был приказ не тратить патроны: не нажимать на курок пулемета, например, выпускать всю серию одновременно, только по одному. Были одни ящики, а он вытащил мокрую тряпку, кинул в тот ползучий огонь на танке - и потушил. Мужчина хотел выпрыгнуть оттуда и укусить его. Так что это было неудачно. Ну, правда, там был захвачен танк, но [в этом] не было моего участия.
  • В каких еще акциях вы принимали участие позже?

После этого больше всего работы было по патрулированию.Здесь был патруль, там патруль, так что, когда я пытался воссоздать себя, когда спал, наверное, это была только седьмая ночь, когда мне удалось ускользнуть, чтобы заснуть лежа. Это был подвал "Haberbusch & Schiele", где некоторое время официально располагалась компания. Но не надолго. Времени было мало.
Но это было связано с драматическим опытом, потому что немцы, взятые в плен, были забиты в гаражах. Чтоб они [лежали] как селёдки рядом друг с другом. В то же время было также - как я хорошо помню во время патрулирования - кто-то на хорошем немецком языке, без польских примесей, сказал: Hier spricht das Ober... Вы знаете немецкий?
Он сказал мне по-немецки, потому что я достаточно знал немецкий, чтобы судить, хорошо ли он говорил.Четко, смело и без ошибок. «Мы говорим от имени главнокомандующего регулярной польской армией, не использовать население для демонтажа баррикад, не убивать ни в чем не повинных, беззащитных людей, потому что у нас так много и так много заключенных немцев и они будут расстрелян, если наша апелляция не будет удовлетворена».
Потом мне приказали продолжать патрулирование, и это было, я помню, до самого Старого города. Я должен был работать там с моими коллегами по условиям перехода, потому что мой командир хотел уйти в Старый город.Это были первые дни восстания. Это произошло очень быстро, к сожалению. Потом, возвращаясь с многочасового патрулирования, я увидел, что это немцы - те, кто там был: их было, наверное, сто и несколько десятков - все разбитые. И это не произвело на них никакого впечатления [...].
Потому что мы постоянно обменивались оружием в зависимости от задачи. Помню, винтовка у меня была - польская, приличная. Эту винтовку я засунул — может, и не было раздевания — за ногу, под рубашку, и держал, чтобы не украли.Потому что мои дорогие коллеги очень любили воровать: взяли оружие и все. Вот и все. Конечно, я был не единственным, кто находился в патрулируемом районе, но я помню, что в результате этого проникновения, в том числе и других патрулей, [искавших] возможность прохода через Огродову или другой маршрут, рота отошла. Фактически весь батальон отошел в Старый город. В любом случае моя ветка располагалась в старом Арсенале. В окне, потому что там были ужасно толстые стены, [стояли] тюки, тонны весом, огромные тюки бумаги.Они являются отличным средством защиты от пуль. Я больше не знаю, какое оружие нужно сделать, чтобы пройти через него. Так что я помню роли бумажек.
А я помню, что ходил в очередной патруль и был ранен во второй раз. Немцы стреляли по нашему участку... Мы хотели тщательно изучить возможности организации нападения на Гданьский вокзал, на котором стояло железнодорожное орудие: оно только двигало это орудие и жутко стучало. Он испортил нам работу. Он был превосходно вооружен. Вы должны быть в состоянии устранить их как-то из боя.Но нам с этими бутылками… было жалко. Потом по дороге, в дозоре, я встретил своего двоюродного брата: двоюродного брата, на самом деле двоюродного брата. Сейчас она уже старушка. Я написал это для нее. Она очень хотела чего-то подобного. Это дало мне толчок к написанию. И я написал эти воспоминания.
Когда вернулся, помню, что кто-то подходил к командиру взвода или... Наверное, не к взводу... Там был этот "Эдвард", значит, он был командиром роты, что он получил донесение: "Патруль выслал здесь и здесь, такой-то и такой-то — убиты»."Вереск" - [был там] в первую очередь. Я закричал: «Не убит, просто ранен» и пошел спать.
  • Я так понимаю рана не тяжелая?

Нет. Но до этого - сложно все так рассказать. Потому что в самом начале, когда [было] первое приобретение оружия, я должен был выяснить, где ближайшие танки. Я обнаружил, что они очень близки. Но, кстати, его ранил "Зонтик", которого надо было [взять]. Позже выяснилось, что он был профессором, а затем ректором Варшавского университета.Только его имя у меня вылетело из головы, я описываю его в этом [письменном мемуаре]. Он потерял ногу, и я сопроводил его в больницу. Наверное - не помню в какой больнице... надо было перед садом ходить, а не наделом. Я думаю, что там была строительная площадка, и она использовалась как сад. Преграды были, через эти преграды надо было переходить: неудобно было с этим больным, истекающим кровью... Я был командиром этого патруля прикрытия, и еще у меня был ефрейтор, который очень хотел стрелять. В общем, он очень энергично относился к устранению препятствий.Иногда с раненым трудно было переходить через барьеры, чтобы не опрокинуть его, не полететь, вот он и разбивал эти барьеры. В какой-то момент он ударил винтовкой по доске так, что произошел выстрел. Пуля пролетела прямо рядом с головой бедного раненого, который потом рассказывал мне, что совершенно этого не знал, что в него кто-то стрелял, что его...
Там, в госпитале, мне выдали польскую каску. Не немецкий - у большинства из нас были немецкие каски, а у меня были польские. Я очень гордился этим.Я охранял его как глаз, но, к сожалению, не удержал. Потому что дальше пошли бои, потравив какое-то время, несколько часов, я полностью отключился. Я получил удар в голову. Этот любимый шлем, на самом деле. Его нельзя было удалить. Потом, когда коллеги пришли мне на помощь, кусок откололся, потому что осколки попали в затылок, отчего каска треснула. Итак, была царапина, которая попала в кость, и ее пришлось сломать. И вот они сломались - когда дернули, то окончательно сломались. Я до сих пор помню, как упал и потерял сознание перед всем этим.Я чувствую, что кто-то очень хочет схватить мою пепешку. Потому что у меня была пепешка на собеседовании. Затем я слышу голос, говорящий: «О, прости меня! Я думал, ты готов». И этот друг побежал дальше. Только тогда появилась медсестра, пытающаяся [помочь] мне. Я говорю: «У меня на спине что-то мокрое». Она сняла с меня рубашку, и оказалось, что там вытекло много крови от борьбы с [шлемом], потому что обычно голова очень васкуляризирована. Помню оцепенение: это было как в каком-то сне. Я шел, меня кто-то вел, я падал.Второе ранение было в грудь сзади: тоже осколочное. По сей день у меня есть кусочки этого там. Иногда они мешают мне ходить, когда эти боли реагируют.
Потом был перерыв. Будучи раненым во второй раз, я пробыл там недолго. Я хотел, чтобы кто-нибудь наконец получил от меня этот большой кусок шлема. Каким-то образом его у меня украли. Рискованное дело, можно повредить череп. Я вернулся на службу. Последний момент - мне трудно определить его местонахождение во времени [...]. Этот мой заместитель — он носит имя современного польского актера […], «Эдвард» — это был его псевдоним, но он носит свое имя, как этот высокий мужчина, популярный актер.
Нет нет.
Нет. Во всяком случае, там написано, как будто вы хотели прийти к этому. Я наконец вспомнил. Но наше сотрудничество было недолгим, потому что если нужно было оборонять выход с позиции нашей позиции, то это был проход Симонса. Там был штаб роты, фактически две роты из нашего батальона. А я, наверное, был на Налевках 2. Пожарная команда вроде бы была напротив. Помню, в какой-то момент туда подъехал танк... совсем-совсем близко, маняще близко. Ствол начал вращаться.Она выбрала цель. В этот момент я увидел, что в соседней комнате в результате обстрела [обнаружили:] один, так называемый карандаш - мы назвали его "карандашом", потому что он нес ПИАТ, ПИАТ мы получили: противотанковый оружие - [и] другое, прицельное оружие. Я видел, что один из них сидел там, не говоря ни слова, но глаза [его] были широко открыты. Я ткнул его, иду дальше, и он мертв. Другой был ранен, и получить от него какую-либо информацию было сложно. Но я вижу, что они не стреляют в этот PIAT. Поэтому я взял у них PIAT и изо всех сил старался прицелиться в этот танк.Но я не учел, что разница этажей большая, и сделал это неправильно. Я нажал на курок […] и был огонь, море огня. Это самый счастливый момент в моей жизни.
Я попал, но не в танк. За танком находился топливный бак пожарной команды. Но танк испугался, начал отступать и ретировался. Он произвел только один выстрел по нашей позиции.
Мы считали, что в занятой нами квартире есть одно место, где может быть безопасно, потому что да: передняя стена, потом вторая стена и потом туалет.Потому что, когда вы входите в туалет, это рай, потому что там две стены разделены. Я зашел в тот туалет, посмотрел, а там много стекла и щебня, и большая дыра - в одной стене и в другой стене. Так что взрыв этой ракеты произошел только в самой ванной.
Сразу после этого танка вдруг затихло. Один стук, и кто-то кричит, что […] «Эдвард» (его звали Эдвард) умер. Я говорю: "Как это - он умер?" Я побежала туда, смотрю, а он лежит: руки раскрыты и малюсенькая дырочка тут [на лбу]. Я немного приподнял его… и увидел, что его шлем был полон мозгов.Да, это было началом конца этого эпизода.
Затем […] Я был так сильно ранен. И извините, была другая [ситуация], что приказ был: «Отступить». Я говорю: "Как я могу уйти, когда у меня такой большой огонь!" - ну и шляетесь вокруг немцев, как зайцы в гетто. Думаю, я тоже попал в цель, потому что они падали. Он сбит с ног и истекает кровью, что свидетельствует о том, что с ним случилось что-то серьезное: он потерял свою жизнь. Но очень приятно, что до немцев дело наконец дошло. Слышу - был лейтенант связи, на нем была фуражка с Варшавской электростанции.Кажется, я вычислил его имя, но сейчас не помню: «Стервятник» кажется, лейтенант «Стервятник» говорит: «Есть приказ командования прекратить бой и отойти». Я говорю: «Подожди минутку! Я просто здесь…». Хотелось подраться, убить кого-нибудь из немцев заодно. Потом вдруг стемнело. Да, я получил травму в третий раз, но серьезно. Уже после окончания Восстания меня лечили в госпитале.
  • Не могли бы вы сказать мне...

Как больница?
  • Также.На этот раз ты был ранен...

Шутки в сторону. Я был ранен здесь [в шее]. У меня вот тоже осколок торчит. […] Я всегда забываю его вырезать, потому что это отвлекает. […]. Да, это больное место. Второе [место] здесь [перед правым ухом] — это вход [в предыдущую рану]. Здесь [рядом со ртом] есть [больше], видишь?
Есть небольшая горка. Я даже уговорила дантиста построить на этом фрагменте зуб, который был сыт.
Но самое главное [выстрел] я получил здесь [в правую грудь].Крошечная дырочка, очень трудно даже найти ее следы. Таким образом, я получил пулю размером с финиковую косточку. Наверное граната, гранатомет. [Кроме того] я был ранен в сердце, и это было причиной самого сильного кровотечения. Итак, через несколько дней в больнице я услышал: «Боже!»: я в безнадежном состоянии. Помню, кто-то, один из моих коллег, принес мне вальтер и сказал, что немцы убивают наших людей: «Вот тебе, я оставлю тебя здесь, ты хочешь плакать, но я оставлю тебе этот вальтер, так что ты можешь победить ублюдков, прежде чем они убьют тебя».Мне пришлось драться в большом бою. Это так: приходит священник и спрашивает: «Хочешь на исповедь?» Мне действительно не хотелось. Я хотел убить себя. Почему я должен продолжать попытки?
После этого... Я вспомнил ту самую маленькую кузину, о которой я вам упоминал. Эта двоюродная сестра Богна, чья фамилия была такой же, как у меня, моей двоюродной сестры, была тогда молодой замужней женщиной и искала своих детей [...]. Этот повстанческий фронт разорвал на куски всю семью. Но потом каким-то образом ей удалось добраться даже до того места, где я находился в больнице.Она даже принесла мне немного печенья, что было совершенно удивительно, потому что там было нечего есть. Так что я сделал этот список для нее.
Это именно то, чего я не знаю. Я могу только догадываться. После этого я даже пытался [спросить] своего друга, который тоже был у меня там в гостях. После Восстания мы пошли туда, чтобы найти ее, она тоже не могла найти, где она. Она все время бодрствовала. Это было в подвале, в здании между улицей Длуга и маленькой улицей, которая соединяла Длугу 23 с Медовой 23.Помню, что здесь 23-го, там 23-го Настал день, был уже конец августа: [был] список всех больных с информацией о том, кого оповестить в случае смерти. Я тихо слышу, что идет медицинский обход и два врача шепчутся между собой: «О, все, все кончено. Нет ему спасения». Тогда я подумал, что застрелюсь, потому что зачем? Здесь большая борьба с положением человека, который родился в католической семье, ему с юности были привиты католические ценности, а здесь большое желание покончить с собой.Перестань ныть. Но в итоге судьба сложилась так, что кто-то украл у меня этот вальтер и я перестал бороться с собой, потому что у меня не было [чего]. Так что я не выиграл, но я вернул свою жизнь.
Потом в первый день сентября была бомбежка этой больницы. Бомбардировки были постоянными, но больница здесь сильно пострадала. Я помню, что, когда я был еще в таком состоянии сознания, я все время жаловался, что мне слишком холодно. Мне давали новые одеяла все больше и больше. Я просыпаюсь и тут вижу, что наконец-то стало тепло.[Я думаю] как здорово тепло! На самом деле я не врал, просто сидел. Врачи придумали сидеть, тогда легче стабилизировать эту жидкость, которая в большом количестве находится в плевре. Экссудативный и экссудативный, который сильно затрудняет дыхание. Хваля себя, что тепло, смотрю, откуда тепло. А вот язык огня справа, язык огня слева. Слышны какие-то стоны, но это тяжело, может быть, я потерял сознание, это было давно... Когда я очнулся, там уже полыхал костер.Начал я тогда — а на мне сверху много щебня: не мог просто пошевелиться, не мог встать — выброси [его]. В этот момент голос девушки, изображение которой здесь [на стене], окликает: «Богдан, Богдан, ты?» - "Я". - "Ты жив?" - "Я не знаю". Она подбежала ко мне в темноте — правда, светило только то, что горело, — и помогла мне выкарабкаться из-под [завалов]. Это казалось невозможным. Ее волосы начали гореть. Но она все равно вывела меня оттуда.Героическая девушка.
  • Вы уже упомянули пленных немцев, содержащихся в подвале Хабербуша. А как, кроме них, вы помните немецких солдат, которых встречали: то ли в бою, то ли в плену. Была ли у вас еще такая возможность?

У меня был такой случай, когда у меня на хранении был жандарм. На мой пост на Налевки 2 привезли жандарма, а рядом стоял чан с гудроном. Мне тогда захотелось принять идею Сенкевичей раздеть его до белья, замочить в этой смоле, сделать в перьях — а перьев там было достаточно, потому что пуховые одеяла и подушки порвались: когда дул ветер, можно было посмотреть, сколько его там было - и отправиться на передовую.Пусть они немного посмеются. Но, к счастью, я не реализовал эту [идею]. Кроме этого, у меня практически не было прямых отношений с Германией. [...] Да, [с] некоторым, вероятно, прогерманским, «украинским». Я арестовал его, потому что он, похоже, был связан с немецкой группой. Я сообщил командиру, и его привели туда. Получается, [что] командование не рассматривало этот вопрос. Мальчик, который вел его, вернулся [вместе с пленником]. Мы связали его, он должен был переночевать у нас, а утром дать командовать.Хорошо, но ночью он стал жидким. Остался только сверток, в котором он спал. Поэтому я не следил за ним. Он сбежал.
  • Вам приходилось сталкиваться с военными преступлениями, совершенными немцами?

Я много слышал об этом. Я сам этого не видел. Но видимо поначалу немцы, не признававшие в то время поляков дружинниками, обращались [с ними] как с обычными бандитами. То же самое случилось со мной. Как меня фельдшер вытаскивал - с большим трудом, я еле держался на ногах - из той больницы, эта больница была буквально прямо за нами... по крайней мере этот выход, горящий, обрушился.Так что это был последний момент.
Думаю, она посадила меня в сторожку. Нужно было подняться на несколько ступенек [в гору]. Убийство было ужасное - те градусы. А между тем, еще на свежем воздухе, она отмыла [меня] от крови, перевязала и прочее. Я сразу почувствовал себя лучше. Я вообще не думал о смерти. Наверное, она поселила меня в квартире дворника. Там [там] была кровать, она положила меня на эту кровать. Она накрыла меня одеялом и вручила мне очень ценную вещь: гранату защиты польской пехоты.Вы знаете, что это за защита?
  • Имеет больший радиус поражения, чем атакующий.

Это. И у него толстые стенки, потому что, когда он порвется, есть риск получить большой удар током. Потому что они наступательные и оборонительные, поэтому оборонительные более опасны. Я был очень рад этому. А внизу немецкие крики. Вы можете видеть, что там есть недоразумение. Этот друг высовывается [и кто-то] спрашивает: «Как одеяло по-немецки? Как одеяло по-немецки?!». Она наклоняется и говорит: Die Decke, die Decke .В этот момент врывается задыхающийся, толстый немец, одетый как жандарм, с мерцанием под боком. Он подставляет пистолет мне под нос и говорит: Бандит!? А мне совсем не хотелось с ним так разговаривать, поэтому я просто закрыла глаза и посмотрела на его руки. Где он держит эту руку: перед спусковым крючком или за спусковым крючком? Если до спускового крючка, я его вытащу - у меня под одеялом была булавка. Если он потянет, я тоже потяну. Потом я вижу, что он все-таки не прикоснулся к нему. Палец находился вне корпуса спускового крючка. Это заставляет нас говорить... Подожди, я потерял твой вопрос.
  • Вы когда-нибудь сталкивались со случаями военных преступлений, совершенных немцами?

Ну, немцы в первые дни… [Знаю] это только по рассказу, потому что сам не видел. В отчете, что вытаскивают польское население, их убивают. Или не смотрят, убитые или не убитые, просто кладут слой топлива, слой трупов или раненых, и все это поджигают. Они облили бензином, так что это было очень заметно.
Но убийство нами немцев тоже, вероятно, было военным преступлением.Как-то тихо об этом, и я думаю про себя, что надо ценить правду. Никто не хотел исполнять приговор. Там кто-то вынес приговор об уничтожении пленных немцев, но никто не хотел приводить приговор в исполнение. Никто не хотел идти добровольцем. Кого-то назначили: этот, нервный, подошел - я это знаю из рапорта, потому что меня там не было - к одному, наверное, в среднем гараже, вытащил гранату и бросил так, что граната - незапертая - попала в дверь Рамка. Он снова упал ему в ноги, он, конечно, не оторвался и умер на месте.А так как добровольцев, желающих убивать немцев, не нашлось, то смерть друга привела к тому, что добровольцев оказалось очень много. Началась стрельба, всех убили. Нигде, ни в какой истории, надо сказать, не читал. Это нерассказанная история. Ибо эта история некрасива. Кто отдал такой приказ? Это связано с угрозой, о которой я говорил вам в начале.
  • Как гражданское население реагировало на вашу борьбу?

В начале это было - о, чистая доброта и великая жертва.У нас не было припасов. Еда, сигареты - иногда баррикады заполнены сигаретами и едой. Это было очень сердечно.
Я даже не буду его здесь описывать, потому что не знаю, умер ли этот человек, но был эпизод, когда молодой человек очень хотел, чтобы его приняли в команду. Я говорю, что не могу этого сделать, потому что у нас нет пистолета. Он говорит: «Я достану пистолет, сейчас достану». «Хорошо, — говорю, — так что, когда ты принесешь пистолет, тогда и поговорим». Через час я увидел в бинокль, что он сносит баррикаду.А потом, через два часа, он возвращается с ружьем. Машина. Так что мне пришлось принять его, но тогда его дальнейшее поведение не было достойным похвалы [?]. Так что, если он жив, я не хочу упоминать его имя, хотя оно одно из немногих, которые я помню.
  • Доводилось ли Вам встречаться с людьми других национальностей во время Восстания?

Да. С одним евреем, освобожденным из Павяка, причем нашей частью. [...] [С трофейным танком] евреев отпустили.Потом [наткнулся] на такую ​​листовку о евреях, несколько скептически воспринятую, под названием "Еврейская боевая часть" - что-то в этом роде, я уже и забыл, как они назывались. Карта была, но солдат не было видно. […]
  • Какой была ваша повседневная жизнь во время Восстания? Речь идет о еде, одежде, жилье…

Это вполне сознательная жизнь, без всяких отвлекающих факторов такого рода: здесь горит, там рушится — тогда было ужасно трудно сосчитать, потому что это время проходит очень быстро.Извините, я потерял ваш вопрос.
  • Какой была ваша повседневная жизнь во время Восстания? Еда, одежда, жилье...

Каждый день только в больнице. Nota bene Немцы вывели нас оттуда, с той точки, когда мы уже могли считаться комбатантами. Но еще не все это знали. Я помню это с того места, где меня оставила эта Кристина, потому что немец приказал ей открыть дверь и держал ее под оружием, под угрозой применения оружия показать ему другие комнаты, о которых она тоже не знала .Это все о ее личности. Потом она умерла — вероятно, ее убил тот немец.
Какой-то другой жандарм или другой немец увидел меня там лежащим. Конечно, гранату он не видел. Он позвал двух польских мальчишек — одного высокого, другого невысокого, лет подростка, — и они на одеяле посадили меня на носилки и стали вывозить оттуда. Наверху по той лестнице меня так избили, что... Не выдержали. Так или иначе, в конце концов меня отвезли на сборный пункт, который, я думаю, был… сейчас, наверное, на высоте… там была площадь, где стояли немецкие машины и лежали раненые.Одни на носилках, другие, как мой, на одеяле. Через какое-то время какой-то немец начал раздавать хлеб, значит, та самая "хорошая Германия", кто-то снимал. Где он находился, мне трудно сказать, наверное, где-то на уровне довоенного Польского банка, то есть где-то на улице Белянской.
  • Вы хотели упомянуть о своем пребывании в прифронтовом госпитале.

О, да. Пребывание во фронтовом госпитале ознаменовалось одним большим страданием, стоном.Я не умею петь, но помню такую ​​песню [неразборчиво]. В результате я заметил одну медсестру, как оказалось, старшую медсестру нашего батальона, которая была женой профессора Богдановича. Мы встретились позже. А профессор Богданович был известным педиатром в Варшаве. Он был тогда в чине... докторскую степень он имел или не имел, по крайней мере - полный врач. А его жена была старшей медсестрой батальона «Хробры I». Я вспомнил это. Если я недооценил ее положение из-за плохой памяти, то прошу прощения, потому что Богдановичи оказались очень милыми людьми.[...]
Этот сборный пункт находился, вероятно, на улице Беланской, рядом с (не знаю, здесь его перестраивают или разбирают) довоенным Национальным банком Польши, который всю оккупацию находился в руинах. Но он был [был] построен очень прочно. Помню, что много раненых лежало.
Помню еще - à propos других национальностей - видел - в женской ночной рубашке, одетой в мундир - наверное какой-то "украинец". В то время я не знал ни русского, ни украинского. Но я знаю, что он ходил и спрашивал, не хочет ли кто-нибудь произвести обмен на... что он возьмет драгоценности и заплатит за них - что-то в этом роде.Казалось, никакой сделки нет, но это была оригинальная одежда, а на нем было шелковое белье. Это был представитель украинской нации, а может, один из воинов Дирлевангера, не "власовцы", а что-то близкое. На моих глазах он там ни в кого не стрелял, никакого вреда не причинил, да и сделки, наверное, не было. […] О, наверное, был какой-то канадец. Так было сказано о нем. Был ли это канадец, который уже умер, или он еще какое-то время был активен [неизвестно].[…] Он был летчиком. Кажется, он выжил, в общем-то, с честью, несмотря на очевидные препятствия с советской стороны. После этого было трудно узнать.
Пребывание в госпитале Вольски характеризовалось тем, что было видно много самолетов. Надежда [была], что сбрасывали для наших, но почти ни разу не попали, только продолжали [сбрасывать] на немецкую сторону. Они по-прежнему вооружали немцев, вместо того чтобы помогать повстанцам. Второй месяц только в больнице Вольски: жизнь в больнице Вольски.
  • Какая атмосфера была в вашем подразделении?

Трудно сказать об этом.Да, там на улице Налевки - я ее запомнил дольше всего, эту боевую позицию часто атаковали, и гибель этого (так меня утомляет, что имена или фамилии разбегаются) этого "Эдварда", моего зама - застряла в моей памяти очень много. Повестка дня идет очень быстро – через четверть часа после этого я ела консервы, хотя поначалу казалось, что выжить вообще невозможно.
Больница Вольски жила под страхом военного преступления, совершенного там немцами, которые расстреляли всех - кого могли потратить, встать с постели.Предположительно, там была целая куча трупов […]. И до того, как участников восстания, особенно поляков, поместили в госпиталь, там была кампания по поиску бандитов. Бандит! Бандиты! Бандит! Вер дер Бандит? Бист дю Бандит?! Когда подбирали одеяло, и кто-то подошел, накрылся одеялом, [даже] когда он был легко ранен, его убили.
Итак, было много подвигов такого рода, которые были следствием всеобщей резни, в которой принимал участие и профессор Весоловский. Он мог бы сделать с его отношением или ... я не помню точно его историю: это он выбрался из груды трупов и обратил внимание немцев на то, что они идут против своих интересов - что здесь был госпиталь, в который было помещено много немцев, причем он нашел одного из лечившихся немцев, и этот [немец] подтвердил все, что он о них заботится.Там же были профессор Мантейфель и профессор Весоловский, с которым я позже познакомился в Медицинской академии в качестве заведующего кафедрой. Этот профессор недавно скончался, когда ему исполнилось 102 года.
  • А именно - что касается атмосферы в вашем отделе...

Трудно сказать, потому что мы никогда не встречались. Но всегда было какое-то действие: здесь было одно или два отделения: вот я на посту, я там. О, был период упадка сил, когда я объехал всю область и возвращаюсь, вдруг вижу: мои игры убегают от поста.Потом я вспоминаю, что был ошеломлен. Я сказал: «Я их убью», — и выстрелил в воздух — с искренним сожалением, что потерял патрон. Я сказал: "Я убью" - [или] убьют [их] там и учти, что бежать с передовой - гораздо худшее положение, потому что ты раз: дезертиры, а два: ты застрял на немецких бомбах . Там в основном бомбы, за линией фронта. А здесь у нас хотя бы честная драка: там вам не драка. Однако все вернулись.
  • С кем вы дружили во время Восстания?

Трудно сказать, они так быстро изменились.С "Эдвардом" я думаю - быстро завязалась симпатия, но [она] была недолгой. Его убили - не помню, какой это был день: наверное, двенадцатого, двенадцатого или четырнадцатого. Один из моих коллег сделал попытку систематизировать и представить события в хронологическом порядке. Именно этот вопрос разрушил наше согласие и готовность написать [этот список] вместе, потому что у всех было разное представление о нем. В противном случае сохраняется в памяти.
  • Участвовали ли Вы в религиозной жизни во время Восстания?

Да, у нас даже есть фотографии до нападения на уже упомянутый Гданьский вокзал.Наш капеллан — его звали, вероятно, Цыбульский — собрал [нас] для благословения, но произнес речь… Должен сказать, я нашел ее удручающей. На самом деле, это напомнило нам то, что мы очень хорошо знаем. Что мы идем [...], реализуя свои мечты, имея очень мало [чтобы выжить]. Так что я боялся, что вообще весь дух рухнет, и пошел к священнику и попросил его подбодрить нас в своей речи. Здесь у меня даже есть фото меня рядом с этим священником. К тому же о священнике было очень хорошее мнение: как о хорошем проповеднике и опекуне воинов.
  • Вы когда-нибудь читали прессу или слушали радио во время Восстания?

Да. Во время пребывания в больнице люди при свечке читали разное, в первую очередь «Информационный бюллетень». В этом «Информационном бюллетене» сообщалось тогда — а это было, вероятно, в конце августа, — что противник номер 1 выходит, враг номер 2 входит, что я считал — с политической точки зрения — полнейшим идиотизмом. […]. Тогда я пришел к выводу, что не стоит сильно удивляться тому, что русским не доверяли.То есть не к русским как таковым, а к преступной организации советской армии.
  • Были ли обсуждения прочитанного?

Были трогательные кричалки «Рота», что-то в этом роде. Это было слишком. В том окружении это было очень возвышенно. Очень.
  • Что твое - ты уже упомянул о своем лучшем воспоминании, когда тебе удалось попасть в тот топливный бак...

Ну а я подбил танк - вот о чем я мечтал больше всего.
  • Было ли худшее?

Но я также помню, что мы с другом успели выскочить. Я взял кого-то из сослуживцев, считая, что дым идет из танка, что нужно срочно заняться оружием. Что немцы, вероятно, не захотят его отдавать. Мы взяли самое лучшее оружие: пулемет и, помню, цокольный этаж был высоким, и нам пришлось совершить довольно рискованный прыжок. И это место было обстреляно, но немцы, видимо, этого не заметили. Выскочил с другом, а еще с одним, что будем "потрошить" - как было употреблено такое слово - "потрошить танк".Это было сделано охотно, но огонь был [слишком] сильным - улица, название которой я уже не помню, перпендикулярна Налевке. Оттуда он говорил. Мы ползли туда. Улица Налевки была отделена от парка Дворцом Красинских довольно высокой стеной: но когда человек поднимал голову выше, он мог попасть: если бы он оставался близко к земле, там была не только занавеска, но и защита. И в этот момент я увидел, как этот танк уезжает: живой и невредимый. Это был ужасный опыт. Я уже подготовил свою речь на немецком: Alle raus! [неразборчиво].У меня не было времени хвастаться.
  • Какое у тебя было худшее воспоминание?

Собственно, наверное, и начало: столкновение энтузиазма, народной веры, этих даров с тем, что мы слышали об убийствах. Это было самое мощное.
  • Что вам больше всего запомнилось?

Две вещи, я думаю. Одно я сказал: надеюсь, что танк подбит, что не только танк будет захвачен, но больше всего оружия солдат.Это было одно.
А второй был позже: когда Восстание закончилось, почти конец, были подготовлены транспорты в Германию. Я не знал об этом тогда. Знаю только, что я был упакован на ЭКД - Электрическая Пригородная Железная Дорога. Так раньше называлась эта электрическая связь. Он прибыл в Милановек. Там нас выгнали из вагонов на ночь. Они пошли за следующей, следующей партией. Там нас охранял солдат, наверное, из общего хода, с кожным видом, он ходил туда-сюда по территории, где нас разместили.Я думал, что это кинотеатр «Оаза», но, возможно, это было кафе или кинотеатр с кафе. Там была площадь, она касалась улицы - не помню, как называлась улица. Я лежал возле забора. И я увидел: мы должны дуть [неразборчиво], потому что нас уже признали строевыми, а как поведут себя немцы, еще неизвестно. С ними лучше попрощаться. И все же я не мог стоять на ногах. У меня были костыли, но я не умел ими пользоваться. И там было два мальчика, поэтому я спросил, могут ли они мне помочь.Они подобрали сеть, и я перекатился под эту сеть. Хотя мальчишки были слабые, но взяли меня за руки и потащили... Далеко не потащили, потому что там была квартира моей тети, которая была матерью майора "Гарда", моей двоюродной сестры, нота bene убит спецслужбами после войны. Говорят, что это устроил брат Михника, так что это щепетильный вопрос. Это просто клевета или в ней есть источник правды?
Но это самое сильное, что я помню из Восстания.А затем [из] дальнейших событий. Эта бедная тетка ничего не знала тогда о судьбе своего сына, а он действовал в районе Мокотова: он был командиром отделения, он был цихоциемным, прилетевшим с небес, из Англии. Затем к нему подошла служба безопасности и убила его.
  • Ты попал в эту тетку?

Да, к этой тете. Я помню, что был ужасно голоден. Мне снилось - часто в больнице мне тоже снилось - что мне достают полную, огромную, глубокую тарелку с картошкой и крупой.[…] Пахло. […]. Помню, рядом со мной в больнице Вольского лежал молодой человек, и когда профессор Весоловский, то врач - профессор был всего лишь врачом - сделал обход и спросил: "Какие пожелания?", А молодой человек говорит: "Что-нибудь для аппетита!" Я говорю: «Мужик, все равно жрать нечего!» А он: «Вот почему! Поэтому! Пожалуйста, сделай что-нибудь против своего аппетита!».
А эта тетя [...] фактически жила за счет организации столовой: она разносила обеды. Там, в Милановеке, работали две сестры. Они встретили меня очень тепло, и моя мечта утолить голод сбылась.Действительно, вышла большая тарелка, глубокая, с картошкой и крупой. Были еще шкварки, так что [...] застолье было изумительным. Я весил тридцать фунтов — из стартового веса семьдесят два. Это больше половины.
  • Я так понимаю, вы остались с тетей?

Ну, я не остался, потому что мне дали знать... Недалеко оттуда, в городе Опыпы, поселился мой будущий зять - я знал это еще до Восстания. И нет, он тогда был зятем! Но кроме этого, он был моим другом больше всего.Мы были очень близки друг к другу. Он был ветеринаром, и благодаря его влиянию я тоже хотел закончить своего ветеринара, чтобы мы могли работать вместе. Так на какое-то время наши судьбы были связаны.
Но, к сожалению, он потом очень быстро умер, фактически осуществив свои мечты. Он отправился в Померанию. Я помог ему двигаться. Ему дали очень хорошую квартиру, в которой наша семья живет и по сей день: это собственность. Но пробыл он там недолго, потому что какой-то пьяный советский мужик выскочил из кустов и просто убил его.Начались удостоверения, оказалось, что он какой-то уголовник, которого советская власть должна была разгромить. Но они этого не [сделали]. Заперли его в каком-то курятнике с крюком и он, конечно, легко сломал крюк, вылез и подумал, что это все польская работа, что ему мстят и в кого увидит на дороге, в того и стрелял его. Поэтому, когда пришел мой зять, он убил и его. Он был с моей другой сестрой, его женой. Она победила советскую руку с первого раза так, что он выстрелил в воздух.Но во второй раз, когда он оглушил ее пистолетом, он убил Юрека. Тогда все мои планы изменились. […]
  • Что с тобой случилось после того, как ты погостила у тёти? Вы переехали к зятю?

Да, я только что переехал. Другая тетя была немного моложе, потому что эта некоторое время была парализована. Ей было девяносто лет, а она все еще была переводчиком. Она знала несколько языков. [Она занималась] жизнью разных музыкантов, в том числе подготовила [биографию] одного из основателей нашей филармонии и перевела имеющиеся материалы на польский язык.Она все еще была занята. Поэтому она попросила свою младшую сестру позвонить моему зятю, и он очень быстро приехал. Потом они, бедняки, разделили со мной свою участь, потому что я был немного недееспособным, хотя свежий воздух и еда были [целебными].
О, [когда я лежал] в госпитале Вольски, но моя жизнь была спасена, потому что у меня было поразительное количество экссудативной и экссудативной жидкости из плевральной полости. Это душило меня, я бы просто подавился этим. Так вот, я помню, была полная реализация материальных ожиданий - я помню эту обильную тарелку такой, какая она есть сегодня.
  • Как долго ты жил со своим зятем?

До Рождества, Рождества мы были вместе… А потом, когда война подходила к концу, меня закрыли еще на три месяца. Было еще выздоровление. Когда я начал нормально ходить, я пошел на сборный пункт, потому что там было объявление, что явятся молодые люди такого-то возраста - призыв в польскую армию под советским флагом. Я поехал туда не потому, что очень хотел работать с Советами, а потому, что просто боялся последствий, к тому же война — штука приятная.Вероятно, это было в Скерневицах... Но что там было? О, они первыми сделали рентген и увидели, что у меня в сердце осколок размером с приличное крупное семя финика. Довольно крупные, но располагаются в большой массе сердечной мышцы, на верхушке — верхушке. […]. Вот и все.
О, тогда у меня был такой стаж, что меня дисквалифицировали в квалификационных годных/негодных к военной службе. Когда весь порыв врачей сделал, [они были удивлены], что так долго во время Восстания человек с таким состоянием сердца терпел в этих условиях.За мной следили, но потом оказывается, что таких случаев было много. Так быстро померкло сияние моей звезды.
Нет, это был не январь. В январе мне было еще паршиво, я едва мог двигаться. Январь... Февраль... Ах, есть еще одна курьезность, часто оказывающая такое влияние на повседневную жизнь. В начале моего пребывания там у меня был ужасный понос. Они были ужасны. Помню, меня спас рентген-профессор, который тоже был в Опыпе. Когда сестра пригласила его ко мне в гости, он бегло осмотрел меня и сказал: «У вас тут, я видел, сад с Антоновкой»."Да, мы делаем." «Пожалуйста, соберите его для больного и давайте ему по сто граммов сырой мякоти каждые три часа, и через неделю он будет здоров». И на самом деле. Я просто помню [что] между одним кормлением и другим я думал, что двоюродный брат, который отвечал за мое кормление [и] опоздал с этим на две или три минуты, я вообще убью. Эти три минуты были задержкой! Я был так голоден. Это действительно поставило меня на ноги.
  • Помнишь, как ты узнал об освобождении?

Да, это в Opypy.Я уже мог ходить. В то время у меня была двухлетняя племянница, о которой нужно было заботиться, но, возможно, она больше заботилась обо мне. Этот профессор Завадовский жил в деревне, а его зять арендовал ферму. Он сам был ветеринаром, но, как только что поселившийся, у него не было там профессиональной практики, поэтому жить там было тяжело. Моя сестра подрабатывала, выпекая лепешки, которые продавала по домам. [...]
Когда хотя бы на этой территории закончилась война? Я не помню, когда это было, но [...] я собирался в район.Кроме того, там жил мой двоюродный брат, тоже беглец из Варшавы. С маленьким ребенком, худенькая девочка: у нее была маленькая дочка. А моему шурину нравились разные припевки, он тоже пел: «А та другая, рыженькая, не очень/ Такая жирная, что повара ее презирают». Ее звали Малгожата. «Małgorzata wyłupiasta, / Двести килограммов: женщина-гром». Это было большим назиданием матери, переживавшей за очень жалкий вид этого ребенка, худенькой девочки.
Помню, когда я возвращался оттуда, то вдруг вижу, что Советы наступают.Ходят в пальто, оружие на ниточках. Я думаю про себя: «Хороший цветок! А те, кто здесь — получают». Но оказывается, что это была группа во главе с жандармом. Взял группу в плен. Однако это было незадолго до освобождения. Но очень скоро после этого пришло это освобождение.
  • После освобождения вы отправились на призывную комиссию в польскую армию. Вы были дисквалифицированы. Что было дальше с тобой?

Потом я помог своей семье переехать в Померанию, в заранее выбранное место.Был Вестерн Юнион, и я думаю, что его зятю дали хорошее место: он очень его хвалил. В центре Пыжицкого повята было – и есть до сих пор – место, которое называется Радзич. Не Равич, а Радзич. Хозяином одно время был немецкий хулиган, но он сбежал оттуда после ввода польско-советских войск. Это был эпизод, который был идеальным местом, благодаря своему расположению в этом повяте, для повятовой ветеринарной клиники. Этот проект придумал мой зять, и я должен был помочь ему реализовать его.Я заявил, что пойду учиться на ветеринара. [Мне было удобно], потому что моей второй страстью было… Я мечтал о путешествиях. Вот, скажем, ветеринарные навыки пригодятся в самых разных местах по всему миру. Вы можете без денег путешествовать по всему миру. […] Я так легко теряю твои вопросы…
  • Что с тобой случилось? Вы помогли своей семье переехать...

Да, я помогал семье. Именно тогда я понял, что не очень люблю домашний скот.Потому что он все еще хочет есть. Это видение устройства центрального лечебного центра было очень заманчивым, но оно было прервано смертью моего зятя.
  • И что было дальше?

Потом я поехал учиться в Варшаву. С тяжелым сердцем, потому что я оставил в Радзиче двух женщин, которые не могли толком со всем справиться. Но тем не менее они вышли прямыми, так сказать. Там им выделили около десяти гектаров земли, и они занялись сельским хозяйством, потому что у обоих была какая-то подготовка.Так что это было не страшно для них, но это была тяжелая ручная работа. Был один конь, привезенный из Опыпа, с богатырской фамилией Дункан, который еле держался сам по себе, и когда ему велели что-то тянуть, он не хотел этого делать. Но тут пришла помощь ЮНРРА и я получила два полуперсонажа, которые немного поставили на ноги всю ферму, а потом с чистой совестью я оставила сестер, чтобы поступить в колледж. Поступить в колледж.
Сначала я учился в Люблине, потому что ветеринарии [в Варшаве] не было, потому что [я] остался с этой ветеринарией, хотя главный пропагандист этой деятельности был уже мертв.Но мне было очень тяжело […]. Я колебался между медициной и ветеринарией. В конце концов возобладал дурацкий аргумент: нет другого млекопитающего, столь вонючего, как человек, поэтому лучше заботиться о животных.
  • Были ли вы каким-либо образом пострадавшим?

Что ж, я чувствую, что принадлежу к семье, которая подверглась самым жестоким репрессиям со стороны польских властей. Верно, что она родилась по советской инициативе. Это изгнание, знаете ли, в одночасье из [поместья].К счастью, это физически не затронуло большинство людей, живших с отцом, но это было ужасно. И до сих пор, ведь нет ни шага, ни возмещения для помещичьего класса. На самом деле помещики... если можно сказать, что это была народная праведная месть эксплуататорам, то это для 17 века не такая уж слегка запоздалая реакция.
  • Хотите сказать о Восстании то, чего еще никто не сказал?

Основных утверждений, как мне кажется, два.Одно дело, что это было необходимо, потому что [таковы были] настроения людей, ожидания и вера в то, что немцы уже бегут. Это надо было подчеркнуть, что у нас есть обида на самостоятельное создание государства, а не на советскую сволочь. Это аргумент, но с учетом подготовки, с военной точки зрения это, к сожалению, полная осечка. И меня совсем не удивляет один голос, который был против. Я уверен, что вы, джентльмены, это знаете: один [человек] из этого Совета Пяти был против вспышки.Восстание все равно вспыхнет - то есть тогда к нему будут относиться как к единичному бандитизму, а не организованному в таких масштабах.

Варшава, 17 июня 2010 г.
Интервью провел Михал Студнярек

.90 000 Во Франции готовили переворот: хотели похитить офицера и снять на видео обезглавливание 90 001

Во Франции проходят допросы троих подозреваемых в подготовке теракта.Ими руководят офицеры антитеррористической бригады. Задержанные в возрасте от 17 до 23 лет признались в своих планах.

Все трое жили в разных частях Франции.Используя Интернет, они работали над общим планом. Они собирались похитить офицера с базы недалеко от Перпиньяна в Пиренеях и снять его обезглавленную голову. Это должно было произойти в январе 2016 года, в годовщину нападения на редакцию еженедельника Charlie Hebdo.

Министр внутренних дел

Бернар Казенёв заявил, что главный инициатор плана был пойман благодаря его активности в Интернете.Он намеревался присоединиться к джихаду, но власти не позволили ему уехать в Сирию.

Сотрудники антитеррористического подразделения не скрывают своего недовольства тем, что глава министерства предал огласке все дело.По их словам, это произошло слишком рано. Они считают, что это произошло из-за праздника 14 июля, когда президент Франсуа Олланд сообщил о своей беспощадной борьбе с терроризмом.

.

In the footsteps of her father - Danielle Steel - ebook + book

Stylistic editor

Anna Tłuchowska

Proofreading

Renata Kuk

Halina Lisińska

Graphic cover design

Małgorzata Cebo-Phoniok

Owen / Trevillion Images

© Anthony Quintano / CC-BY-2.0

Оригинальное название

По стопам отца

По стопам отца

Copyright © 2018 by Danielle Steel2

Все права защищены

3.

Никакая часть данной публикации не может быть воспроизведена

или передана в любой форме

без разрешения правообладателя.

Для польского издания

Copyright © 2018 by Wydawnictwo Amber Sp. о.о.

ISBN 978-83-241-7657-1

Варшава 2021. Издание II

Wydawnictwo AMBER Sp. о.о.

www.wydawnictwoamber.pl

Преобразование

Моим чудесным детям,

Бити, Тревор, Тодд, Ник, Сэм,

Виктория, Ванесса, Макс и Зара.

Я хочу, чтобы вы уважали прошлое,

свою историю и тех, кто был до вас.

Но также уважайте настоящее,

примите его и будьте смелыми.

И верь в будущее, уважай себя

и будь всегда честен с собой,

и пусть ты найдешь себе вторую половинку.

1

6 апреля 1945 года нацисты начали эвакуацию концентрационного лагеря Бухенвальд на горе Эттерсберг недалеко от Веймара.Лагерь действовал восемь лет, с 1937 года, и с тех пор через него прошло двести тридцать восемь тысяч заключенных: мужчин, женщин и детей. Погибло пятьдесят шесть тысяч: чехи, поляки, французы, немцы.

6 апреля американские солдаты пробыли здесь два дня, и нацисты хотели отправить всех пленных обратно из лагеря до прихода союзников. Это был трудовой лагерь с крематорием, зданием больницы, где проводились чудовищные медицинские эксперименты, и бараком для скота для заключенных.В каждой конюшне, где когда-то содержалось до восьмидесяти лошадей, находилось 1200 заключенных, по пять человек на койке. Были и дополнительные бараки для мужчин. И один женский барак, в котором могло разместиться до тысячи заключенных.

6 апреля большинство женщин отправили в Терезин, некогда считавшийся образцовым концлагерем, показанный гостям и делегациям Красного Креста. Женщины, которые могли ходить, были либо пешком, либо в экипажах. Остальных оставили в казармах.Эвакуировано столько людей, сколько возможно. Их должны были отправить вглубь Германии или в более отдаленные концлагеря. Эвакуация продолжалась уже два дня, и заключенные гадали, что их ждет в ближайшем будущем.

8 апреля Гвидон Дамазын, польский инженер, проживший в лагере четыре года, отправил информацию на немецком и английском языках с помощью сделанной им рации.

"Союзникам. В армию генерала Паттона. СОУС. Нам нужна помощь.Они хотят забрать нас. Эсэсовцы хотят нас убить». Константин Леонов, сотрудничавший с Дамасином, прислал ту же телеграмму на русском языке.

Через три минуты пришел ответ. «Концлагерь Бухенвальд. Заботиться. Мы собираемся помочь вам. штаб Третьей армии».

Когда прибыла депеша, русские пленные напали на сторожевые вышки из спрятанного оружия и убили сторожей. Те из гвардейцев, которые выжили, бежали, чтобы не попасть в руки наступающей Третьей армии.После эвакуации в лагере осталась двадцать одна тысяча заключенных. Всего несколько сотен женщин.

Через три дня, 11 апреля 1945 года, в Бухенвальд вошли бойцы 9-го мотопехотного батальона 6-й танковой дивизии, входившей в состав 3-й армии. Это был первый концентрационный лагерь, освобожденный американскими войсками. Другие уже были освобождены советскими войсками, наступавшими через Польшу.

В тот же день, чуть позже, в лагерь прибыла 83-я американская пехотная дивизия.Никто из американских солдат не был готов к тому, что они там увидели: ходячие скелеты, уставившиеся на них, люди, слишком слабые, чтобы двигаться или стоять, и другие, которые ликовали и кричали, по их щекам текли слезы. Плакали и их освободители. Заключенные пытались поднять американцев на плечи, но они были слишком слабы. Некоторые погибли, когда союзники вошли в лагерь или через несколько минут. В течение многих лет их врагами были нацисты, голод и вызванные им болезни.

Американские солдаты вошли в казарму.Они были в ужасе от того, что там нашли: смрад, грязь и гниющие тела, не в силах подняться с нары, людей, которых отступающие немцы хотели убить, но не успели.

Когда солдаты вошли в главную казарму, к ним, спотыкаясь, подошел высокий, жуткий изможденный мужчина, размахивая руками. У него была бритая голова, рваный, грязный полосатый мундир, из-под которого виднелась грудь с торчащими ребрами. Он выглядел как труп, невозможно было определить его возраст. Он казался отчаянным.

- Женщины... где женщины... все депортированные? - Он спросил.

- Пока не знаем. Мы их не нашли. Мы только что приехали. Где они?

Мужчина указал на другую хижину и, спотыкаясь, пошел туда.

- Подождите. Молодой сержант протянул руку, чтобы остановить его. Благодаря этому он поймал мужчину, когда тот начал падать. - Как давно вы в последний раз ели и пили?

- Пять дней.

Сержант отдал приказ двум своим солдатам, которые стояли рядом с ним.Они быстро ушли, чтобы выполнить его. Мэру близлежащего Лангенштейна было приказано немедленно доставить в лагерь воду и продукты. Офицер уже вызвал по рации медперсонал. Все заключенные выглядели как мертвые тела.

- Я отведу вас в женскую казарму, - вызвался только что освобожденный заключенный, правда едва державшийся на ногах. Двое солдат помогли ему сесть в джип. Они нашли его легким, как перышко. Они старались не реагировать на вонь. У обуви заключенного были порезаны пальцы на ногах и протерты подошвы.Он снял их с тела человека, убитого фашистами. Он показал им дорогу к женской казарме. Когда они прибыли туда, женщины оказались в еще худшей форме, чем мужчины. Некоторых из них женщины-заключенные вынесли, а те, кто мог ходить, сами вышли на улицу, чтобы посмотреть, как американские солдаты ходят по лагерю. Они не знали, чего ожидать теперь, кроме того, что ничего не могло быть хуже того, что они пережили. Некоторых из них перевели из других лагерей, всех посвятили тяжелому труду, а некоторые подверглись невообразимым медицинским экспериментам.Многие погибли.

- Меня зовут Якоб Штейн, - представился заключенный, указывая солдатам дорогу. Он бегло говорил по-английски с сильным немецким акцентом. - Я австриец. Я здесь уже пять лет. - Они остановились у женского барака, и один из солдат вынес его из джипа, опасаясь, что он не упадет. Заключенный, шатаясь, подошел к двум женщинам и заговорил с ними по-немецки. - Эммануэль? — спросил он с ноткой паники в голосе. Солдаты с ужасом смотрели на женщин.Они были едва живы. - Она ушла? — спросил Якоб, его изможденное лицо исказилось от ужаса. Солдаты подумали, не спрашивает ли он о своей жене, но ничего не сказали. Они старались улыбаться женщинам, чтобы не пугать их.

- Он внутри, - хрипло произнесла женщина с серыми губами, плотнее закутываясь в рваное одеяло. Это было больше похоже на грязную ткань, чем на что-то, чтобы согреться, но глаза женщины блестели от лихорадки. Она споткнулась и упала в руки солдата, который нес ее к джипу.

- Мы вызвали медиков, - сказал солдат, - врачей. Она испугалась, когда услышала это, и отошла от него. Они не могли знать, через что она прошла, но гноящаяся открытая рана, которая бежала по ее ноге, о чем-то говорила. Якоб уже, шатаясь, вошел в казарму, офицер на джипе вызвал по радиостанции медицинскую помощь нескольким сотням женщин и объяснил, где они находятся.

Прошло много времени, прежде чем Якоб вышел с женщиной, которая, казалось, была при смерти.Он несколько раз споткнулся, но не уронил ее. Она была лишь немногим крупнее ребенка и не могла весить больше двадцати пяти-тридцати килограммов. Один из солдат взял его у Якоба и положил в машину. Она попыталась улыбнуться, но была слишком слаба.

"Я думал, они прислали тебя", сказал Якоб со слезами на глазах. Он обратился к ней по-французски.

- Меня не заметили на нарах, - успокоительно ответила она. - Все будет в порядке. Она посмотрела на него, на солдат, большими зелеными глазами и улыбнулась.На внутренней стороне ее предплечья они увидели татуировку с лагерным номером. У Джейкоба тоже был такой. У всех было. Здесь они были числами, а не людьми. В лагере никто не считался человеком. Они должны были быть уничтожены. Якоб и Эммануэль были евреями. Она, француженка, была депортирована из Парижа вместе с матерью и младшей сестрой. Младшую сестру убили, когда они приехали в лагерь, а через несколько месяцев заболела и умерла мама. Другие женщины также видели, как их семьи и дети были убиты. Их оставили в живых, потому что они были достаточно сильны, чтобы работать.У Эммануэль были грязные руки, сломанные, поврежденные ногти. Она работала в саду и иногда давала Якобу картошку и репу, когда они встречались. Ее могли за это расстрелять.

"Я хочу отвести этих двух женщин к врачу", сказал солдат, стоящий рядом с Якобом. - Ты тоже. Мы вызвали грузовики, они приедут за остальными, они будут здесь через несколько минут. Наши врачи позаботятся о вас. Ты скажешь им это? Немцы бежали. Теперь их никто не обидит. Якоб переводил слова солдата на французский язык для Эммануэль, затем на немецкий и русский языки, которыми он также свободно владел.Женщины кивнули, и джип двинулся к основной части лагерного комплекса с Джейкобом, Эммануэль и еще одной женщиной, которая потеряла сознание. Джейкоб держал Эммануэль за руку. Солдаты заметили, что у всех у них были мертвые глаза. Пока они были здесь, они прошли через невыразимый ад. Никто из американцев так и не смог до конца осмыслить увиденное, а у заключенных не хватило сил объяснить им это. Они были ходячим свидетельством того, что с ними сделали нацисты.

Медицинская палатка уже установлена.Солдат провел Якоба и Эммануэль внутрь. Другой вез женщину без сознания. Когда военный фельдшер начал помогать Эммануэль, Якоб, прихрамывая, вышел из палатки, чтобы рассказать солдату, как расположены лагерные конторы и казармы. Там была гора голых тел, которые фашисты хотели закопать перед побегом, но не успели о них позаботиться. Медработники с носилками следовали за солдатами, чтобы вынести больных и мертвых. Якоб остался с ними и помогал переводить их слова. Затем он вернулся в палатку, чтобы найти Эммануэль.Она была его другом, еда, которую она крала для него, поддерживала его жизнь. Что-то большее было бы немыслимо. Редко можно было иметь друга, особенно если это была женщина. Она была очень смелой, делая то, что делала для него. Однажды ее чуть не поймали, потому что рейнджер подозревал, что она положила в карман картошку, но она выбросила ее, а картошка была такой маленькой и гнилой, что охранник проигнорировал ее. Он ударил ее по шее и пошел дальше. Прежде чем уйти после окончания работы, она взяла картошку.

Фельдшер, ухаживавший за ней, спросил ее имя. Джейкоб дал ей имя.

- Эммануэль Берже. Ему двадцать три, он из Парижа. Он сидит здесь почти два года.

- Это твоя сестра?

- Нет, я австриец. Мы друзья. Молодой солдат кивнул и сделал пометку. Ведь им придется написать более двадцати одной тысячи рассказов, но им поможет Красный Крест. Выжившие воссоединятся со своими семьями.Это только начало, и за то короткое время, что они были здесь, заключенные все еще умирали. Для некоторых американцы пришли слишком поздно. Для таких, как Эммануэль, как раз вовремя. Вторая женщина в своей хижине умерла во время исследования. В ответ на срочный вызов 83-й пехотной дивизии в Бухенвальд стали прибывать новые медицинские подразделения. Они никогда не видели ничего подобного. Лагерь был полон живых мертвецов, которые едва цеплялись за жизнь. В то, что они выжили, было невероятно.Для общения с освобожденными узниками использовались все переводчики, говорившие на разных языках, а Якоб после беглого медицинского осмотра, чем мог, помогал солдатам, говоря по-английски, по-немецки, по-русски и по-французски.

На следующий день пришли заголовки военного кино, все расстреляли. Одна команда производила кинохронику об освобожденных заключенных. Это было веским доказательством того, насколько бесчеловечными были нацисты. Они не были военнопленными, хотя такое обращение с пленными также было бы непростительным.Это мирные жители, привезенные со всей Европы и запертые в лагерях. Военные уже знали, что есть и другие подобные лагеря, но первыми увидели Бухенвальд.

Мэр Лангенштейна сделал, как ему сказали. В лагерь привозили еду и воду для заключенных. Работники Красного Креста и медицинский персонал тщательно разделили обоих, потому что слишком много воды и еды, выпитые слишком быстро, могли убить голодающих заключенных. Военные похоронили тело, которое можно было описать только цифрами.Книги с подробными записями были найдены в лагерной канцелярии, так как гитлеровцы не успели их уничтожить до побега. В лагерном госпитале велись обширные экспериментальные записи. Но пришло время пересмотреть все это. В настоящее время заключенных лечили, чтобы спасти всех, кого они могли. Многие умерли в первые дни, но еда и лекарства уже были, а более крепкие и молодые перестали быть похожими на живых мертвецов. Генерал Паттон лично посетил лагерь, и туда было привезено большое количество работников Красного Креста и съемочных групп.Строились полевые госпитали.

В больнице Эммануэль сказала, что ей двадцать три года, и она единственная выжила в семье. Якобу было двадцать пять. Вся его семья была убита. Бабушка и дедушка и две младшие сестры были расстреляны по прибытии в лагерь, а родители умерли через несколько месяцев, потому что не выдержали тягот тяжелой работы. Остался только Джейкоб.

В течение нескольких дней после освобождения наиболее тяжелобольных бывших узников перевезли из полевых госпиталей в военные госпитали, а некоторых - в местные поликлиники.Остальных со временем перевели в другие учреждения, где также был установлен Красный Крест, чтобы помочь им вернуться в свои страны, если это возможно, или попытаться найти членов их семей в других лагерях, постепенно освобождаемых союзниками. В каждом лагере условия были такими же ужасными, как и в Бухенвальде.

Бывшие заключенные, которые выжили в лагере и не смогли вернуться домой, назывались перемещенными лицами или ПЛ.Некоторые хотели отправиться в Палестину, но это было нелегко. Ограничения на въезд в другие страны, включая США, очень затрудняли выезд из Германии.

Якоб попросил, чтобы его и Эммануэль перевели в лагерь, построенный военными для бывших заключенных, в нескольких километрах от лагеря. Когда они добрались туда, Эммануэль, хотя она все еще не была здорова, в одежде, которую ей дали, снова выглядела как молодая женщина, а не как умирающий ребенок. Ни один из них не стоял в очереди у палатки Красного Креста, чтобы воссоединиться с членами семьи.Им некого было искать и не к кому возвращаться. Они пробыли в лагере для перемещенных лиц уже месяц, когда им сказали, что американская еврейская гуманитарная организация помогает выжившим переехать, и что американские спонсоры готовы оплатить транспорт и помочь им найти работу в Соединенных Штатах. Иммиграцию в США препятствовали ограничения на въезд, но созданное годом ранее Бюро по делам беженцев сотрудничало с неправительственными организациями, которые связывались с бывшими заключенными со спонсорами, предоставляя им, по возможности, новые места жительства.

Однажды днем, сидя под майским солнцем, Якоб и Эммануэль говорили об этом. Оба не знали, куда идти и что делать дальше. Война в Европе закончилась неделю назад, но в Вене у Якоба ничего не осталось. Когда их депортировали, у них отобрали все: деньги, семейный банк, дом, замок под Зальцбургом, которым семья владела двести лет. У него ничего не было. После аншлюса, когда евреям запретили учиться, ему пришлось уйти из университета, а его отец был вынужден сдать банк Третьего рейха.Якоб остался один на свете и не хотел возвращаться в Вену, стоять на пепелище утраченного.

Эммануэль материально потеряла гораздо меньше. Отец умер, когда она была маленьким ребенком. Мать была швеей в известном парижском доме моды и подрабатывала, а Эммануэль часто ей помогала. Мать потеряла работу незадолго до депортации, и частные клиенты перестали приходить к ней один за другим. Они слишком боялись отдавать ей приказы, потому что она была еврейкой. Соседи, бывшие друзьями на всю жизнь, отвернулись от них.Эммануэль не хотела их больше видеть, так или иначе, эти соседи с разрешения префектуры полиции заняли квартиру Берже. Эммануэль некуда было идти, некуда было возвращаться, и она никогда больше не хотела видеть Париж. Но они не могли оставаться навсегда в военном объекте. Ведь им нужно было куда-то идти.

- Ты не хочешь вернуться в Париж? — спросил Джейкоб, когда они сидели на солнце. Он курил сигарету, которую дал ему американский солдат. Американцы были с ними очень щедры, давали им еду и шоколад.Эммануэль завернулась в шерстяную шаль Красного Креста. Она была такой худой, что ей всегда было холодно. Она покачала головой.

- Зачем? Соседи забрали нашу квартиру, потому что она была больше их. Я думаю, поэтому они сообщили о нас. Он кивнул. Многие австрийцы сделали то же самое, они сдали евреев, которых знали всю свою жизнь, евреев, которые часто составляли костяк общества, как и его семья. Внезапно жадность и зависть породили жирный менталитет, которого никто не ожидал в цивилизованном обществе и современном городе.Изо дня в день быть евреем было смертным приговором. Его семья никогда не была религиозной, как и семья Эммануэль, но они все равно были евреями.

— Может быть, поехать в Америку — это хорошо, — осторожно сказал Якоб по-французски, и она снова покачала головой. Она выглядела испуганной.

- Что я буду там делать? Я никого не знаю, я не говорю по-английски. Я бы не нашел работу.

- Работники Красного Креста говорят, что спонсоры помогут нам найти жилье и работу и возьмут на себя ответственность за нас, пока мы не начнем жить самостоятельно.

- Я хотел бы остаться во Франции, но не в Париже. Ты едешь в Америку? Ей стало грустно задавать этот вопрос, потому что он был ее единственным другом и заботился о ней весь последний месяц. Они всегда были вместе, и американские солдаты уважали его. Он помогал, когда мог, и мог говорить с ними по-английски, чего она не могла.

"Потому что я знаю", сказал он. - У меня там тоже никого нет. А вот у меня еще меньше. Я не знаю, какую работу я мог бы получить. Я должен был работать в нашем банке или в университете.Я не знаю, что мне теперь делать. Я не закончил учебу.

- Я перестал учиться после школы. Я не очень хорошо училась в школе, сказала она пристыженно. - Я умею только шить.

"Тогда ты сможешь найти работу", - утешил он ее. - И как швея вам не нужно говорить по-английски. Она кивнула, соглашаясь, но Америка казалась ей ужасной и очень далекой. Она никогда не хотела идти туда, и теперь это звучало для нее как кошмар, хотя солдаты были очень милы и уважали ее.Якобу они тоже нравились.

За этот месяц они укрепились и восстановились. Регулярно питаясь полноценной едой, Эммануэль прибавила в весе несколько фунтов, хотя поначалу ее желудок отказывался слушаться. Она привыкла к нормальному питанию, у нее часто болел живот. Якову тоже было плохо. Но тело взывало к еде, поэтому оно поглотило ее. Он всегда был тощим и высоким, так что сейчас не было заметно, что он прибавил в весе, но его лицо больше не было черепом, а глаза ввалились.Его волосы немного отросли, они были очень темными.

Вместо бритого черепа у нее были мягкие белокурые кудряшки, но они оба были похожи на людей, побывавших в аду и обратно, хотя сейчас они были на пути к выздоровлению. У Якоба была проблема с обморожением ног, потому что с него сваливались туфли с отрезанными пальцами и дырявыми подошвами. И Красный Крест, и армия обеспечивали бывших узников одеждой. Некоторые были немного странными и не слишком подходящими, но, по крайней мере, у них была теплая и чистая одежда.Все полосатые мундиры пришлось сжечь. Они были полны вшей и плохо пахли.

Эммануэль сказала, что ей до сих пор каждую ночь снятся кошмары. Джейкоб был единственным мужчиной, который полностью понимал, через что прошла девушка. Американские солдаты, несмотря на то, что они увидели при входе в лагерь, понятия не имели, каково это, когда нацистский лагерь был в полном разгаре. Это был ад на земле, и Эммануэль не раз надеялась, что умрет и не проживет ни дня.И все же они справились, она продержалась два года, Якоб пять. Невозможно было предугадать, кто выживет, а кто нет. Каждое утро находили заключенных на нарах, иногда лежащих рядом, с мертвыми незрячими глазами.

Якоб и Эммануэль снова поговорили с одним из сотрудников Красного Креста об открывающихся перед ними возможностях. Возможно, они выбрали репатриацию на родину, но у них обоих остались только плохие воспоминания о последних днях, проведенных там. Эммануэль, ее мать и сестра провели три дня на стадионе, прежде чем их увезли в Бухенвальд.А семья Штейн месяцами ждала в закрытом лагере под Веной.

- У нас есть спонсоры для вас обоих, если хотите. Американская благотворительная организация, о которой я уже упоминал, свяжет вас с ними. И Управление ООН по делам беженцев делает все, что в его силах, для перемещенных лиц. — У нас есть один спонсор в Чикаго, а другой — в Нью-Йорке, — любезно сказал сотрудник Красного Креста. Она не добавила, что у них должна быть сильная поддержка, чтобы пройти через бюрократию и ограничения на въезд.

- Можем ли мы вместе пойти в одно и то же место или иметь одного спонсора? — осторожно спросил Якоб, внезапно смутившись. Он не хотел быть высокомерным, но он знал, что Эммануэль будет слишком напугана, чтобы поехать в Америку в одиночку. Эта смелая девушка, пережившая самые ужасные испытания, которые только можно вообразить, теперь боялась плыть через Атлантику к своему новому дому.

- Вы женаты? — спросил Якоба сотрудник Красного Креста. Он покачал головой.

- Нет, мы друзья.

- Спонсоры не согласятся на это. Пары должны быть супружескими парами, иначе они будут зарегистрированы отдельно и размещены со всеми, кто может и желает их принять. В правилах об этом четко сказано. Она объяснила, что большинство людей, которые вызвались помочь, сделали это через свои синагоги. - У нас есть спонсоры и в других городах. С нами работает ряд организаций в Чикаго, Лос-Анджелесе и Бостоне. У вас есть родственники в каком-либо из этих городов? Оба покачали головами.

- У нас есть только мы сами. - У них не было даже паспортов, лишенных гражданства в своих странах, потому что они были евреями, но Соединенные Штаты предложили им, как перемещенным лицам, паспорта, при условии, что американские граждане возьмут на себя ответственность за них. Сотрудник дал им листы информации. Они ушли, чтобы поговорить об этом.

- Мы не можем оставаться здесь вечно, - напомнил Джейкоб Эммануэль.

Рано или поздно им придется решить, куда идти.Он не знал почему, но его очень привлекала жизнь в Нью-Йорке. Позже он говорил об этом с одним из солдат, когда тот предлагал ему сигарету.

- Как там? Якоб спросил рядового, с кем он курил. Он говорил с ним раньше.

- Америка - страна больших возможностей. Я из Бруклина. Мой дядя мясник, я работал у него до войны. Но после моего возвращения, я думаю, я перееду на запад. Там есть хорошая работа.

- Где находится Бруклин? - Якоб никогда о нем не слышал.

— это район Нью-Йорка. Вам понравится, это красиво. Бруклин, Квинс, Манхэттен, Статен-Айленд, Бронкс — все это районы Нью-Йорка. Боже, что бы я сейчас отдал за хот-дог и пиво на Таймс-сквер и вечеринку. Он понимающе улыбнулся Якобу, который рассмеялся. Они были одного возраста.

- Думаю обратиться к одному из спонсоров, который предлагает нам работу и проживание через еврейскую религиозную организацию.

- Ваша девушка может пойти с вами? — сочувственно спросил солдат.

- Не совсем, если только мы не поженимся. Она тоже может подать заявку, но, скорее всего, поедет в другой город. В Бостон, Чикаго или Лос-Анджелес. Я не думаю, что она хочет идти. Она боится, потому что далеко от родины, но нигде не может быть хуже, чем здесь. Сказав это, он огляделся, и солдату стало его жаль. Джейкоб все еще выглядел измученным и старым для своего возраста. Ему было трудно ходить, и его так часто били, что он сутулился, несмотря на то, что был молод. Но, по крайней мере, он был жив.Так много умерло от брюшного тифа, сыпного тифа, туберкулеза, диареи и голода за последний месяц. И многие страдали депрессией и бредовыми расстройствами после пережитого.

«Может быть, тебе стоит жениться», — предложил Джейкоб его друг-американец, и Джейкоб кивнул. Он тоже думал об этом, но понятия не имел, что скажет на это Эммануэль. Он не осмелился предложить ей это. Ему понравилась эта идея, но, вероятно, было слишком рано говорить об этом. Ему это тоже казалось крайностью, но оставить ее в Германии было бы невыносимо.Были у них и сложные варианты переезда в Палестину, но он не хотел туда эмигрировать. Нью-Йорк казался ему лучше, если бы они получили квартиру и работу от благотворителей.

Как и каждый вечер, он пошел с Эммануэль в столовую. Он заметил, что девушка выглядела обеспокоенной и усталой. Большинство женщин также не знали, куда идти, и многие хотели узнать о своих родственницах из других лагерей. Им приходилось довольствоваться слухами о том, что эти люди где-то были, или информацией от кого-то, кто видел их несколько лет назад.После освобождения в концлагерях продолжал царить хаос, и большинству освобожденных заключенных было некуда идти.

Он подождал еще несколько дней, чтобы поговорить с ней, и наконец осмелился поднять эту тему.

- Я просто подумал, что если мы поженимся, один и тот же спонсор примет нас обоих как супружескую пару. И я могу позаботиться о тебе, когда мы доберемся до Нью-Йорка. Вы бы не были одиноки. Она посмотрела на него с удивлением.

- А вдруг там невыносимо? Как мы возвращаемся в Европу?

"Мы могли бы спасти, - ответил он, - но к чему нам возвращаться?" Наши земляки с энтузиазмом отпустили нас, чтобы избавиться от нас.И французы, и австрийцы. Наши страны были под оккупацией, но многие наши друзья охотно сотрудничали с немцами. Здесь нам будет нелегко, сказал он, и она кивнула. Она тоже так думала.

- Хотите выйти замуж? Она спросила его так тихо, что он был близок к тому, чтобы позволить ему услышать ее. Он взял ее за руку.

- Эмма, ты спасла мне жизнь, ты украла для меня еду. Ты мог умереть за это. Твои дела дали мне надежду, которую я уже упустил. - Она улыбнулась.

- Достаточно ли этой причины, чтобы жениться? «Но они оба знали, что если не поженятся, то, вероятно, никогда больше не увидят друг друга».Якоб был единственным знакомым ей лицом в море незнакомцев, не считая женщин, которых она знала по казармам, но и они скоро уходили.

"Люди женятся по менее важным причинам", - резонно сказал он. - И я обещаю защищать тебя. Он мог бы сказать это сейчас, а не месяц назад. Теперь он мог вести себя благородно и на мгновение вспомнил свою прежнюю жизнь, когда мужчины заботились о женщинах и защищали их. Но в лагере они могли только выжить, если вообще могли.

- Что, если в Нью-Йорке ты не захочешь быть моим мужем? Вы можете встретить американскую девушку и влюбиться.Она выглядела обеспокоенной, а он улыбнулся и крепче сжал ее руку.

«Мне не нужна американка, я уже влюблен», — сказал он, и Эмма покраснела. Она выглядела очень молодо, хотя у нее все еще было худое лицо и темные круги под глазами.

«Я тоже тебя люблю», — мягко сказала она. - Я просто думал, что ты думал, что это дружба.

- Мы будем любить друг друга больше, когда лучше узнаем друг друга. Мы можем начать новую жизнь в новом месте, где есть люди, которые хотят нам помочь.Это хорошее начало. Она кивнула в знак согласия. Некоторое время они шли молча, потом она остановилась и посмотрела на него.

"Да", сказала она, но он ничего не сказал. Он думал о ней и о совместной жизни, которая может их ожидать.

- Да? Но что да? - Его мысли были далеко.

- Я согласен с тем, что вы сказали... что вы только что попросили меня сделать. Сама она не хотела произносить эти слова. Он улыбнулся, потому что понял.

- Эммануэль Берже, окажешь ли ты мне честь и станешь моей женой? Он торжественно сделал предложение и, говоря это, встал на одно колено на ухабистой дорожке.Она улыбнулась и кивнула.

"Да", сказала она шепотом. - Я останусь. Затем он встал и нежно поцеловал ее. Она была настолько хрупкой, что он боялся сломать ее, когда обнимал ее. Он не был сильнее ее, но был молод и силен, и ее раны были глубже, чем его, потому что ее избили за то, что она работала недостаточно быстро. До того, как она оказалась в саду, она была в коммандос смерти.

Он обнял ее за плечи и медленно пошел с ней к ее хижине.

- Завтра мы вернемся в Красный Крест и посмотрим, что они могут предложить.Затем мы пойдем к капеллану и попросим его найти нам раввина. - Несколько раввинов ходили по лагерю и разговаривали с евреями. — Спокойной ночи, Эммануэль, — сказал он и снова поцеловал ее. - Спасибо. Она застенчиво улыбнулась ему и проскользнула в хижину, чтобы присоединиться к другим женщинам. Якоб тоже улыбнулся, засунул руки в карманы и пошел к себе.

2

Три недели спустя, после того как Красный Крест и Американская гуманитарная организация в Нью-Йорке завершили оформление документов, Эммануэль и Якобу посадили поездом в Кале.Оттуда они должны были сесть на паром в Англию, сесть на другой поезд до Саутгемптона, а затем сесть на RMS Queen Mary и отправиться в Нью-Йорк. Четырнадцать тысяч солдат должны были находиться на борту, возвращаясь домой, по трое в одной каюте. Кроме того, на борт было допущено еще пятьдесят восемь гражданских пассажиров, в том числе благодаря еврейским гуманитарным организациям и знаниям их спонсоров Эммануэль и Якоб.

Они были свободны семь недель. У Эммануэль все еще были короткие вьющиеся волосы, а у Якоба был военный ежик.Он был удивлен, увидев, что в его волосах появилась седина. Он выглядел более чем на два года старше ее. Перед отъездом они оба поблагодарили сотрудников Красного Креста за помощь. Все бумаги были в порядке. Военные предоставили им удостоверения личности для путешествия по Франции и Англии. Эти документы заменили паспорта и изображали их как перемещенных лиц, жертв войны, ищущих убежища в Соединенных Штатах. У них были показания под присягой от их спонсоров, Рэйчел и Гарри Розен из Нью-Йорка.Для них сняли небольшую квартирку-студию, и они оба устроились на фабрику мистера Розена, который занимался швейным бизнесом и шил одежду для женщин. Якоб понятия не имел, что он собирается там делать, может быть, что-то в области финансов, потому что в своей карьере он упомянул свое обучение в области бизнеса и финансов, которое он посещал в Вене, и упомянул работу в своем семейном банке как опыт работы. . Но ему пока не нужно было об этом беспокоиться.

Они должны были плыть из Саутгемптона в Нью-Йорк на «Куин Мэри», корабле, перевозившем солдат во время войны.Корабль недавно перекрасили в серый военный цвет, хотя шестидюймовая пушка все еще находилась на борту.

Несмотря на то, что серебро, фарфор и произведения искусства периода гражданского плавания были удалены, корабль оставался элегантным и был одним из самых быстрых пассажирских кораблей во время войны. В нем все еще царила величественная аура, напоминающая о путешествиях Якоба с родителями в детстве. Он ходил с ними в Нормандию. Это был красивый корабль, полный развлечений. Якоб понял, что на этот раз путешествие будет простым и спартанским, а их каюта очень маленькой.Гуманитарная организация забронировала для них место в самом дешевом классе, за что Розены и платили. Это было первого июня, и неделю назад раввин обвенчал их. Это был военный капеллан, который пожелал им удачи и напомнил, что после того, что они пережили, они заслужили хорошую жизнь.

«Пересечение Атлантики станет нашим медовым месяцем», — торжественно сказал Якоб.

На корабле было четырнадцать тысяч солдат и всего пятьдесят восемь гражданских, поэтому они оба считали, что подписались исключительно случайно.На корабле, держа в руках маленькие картонные чемоданчики со своими скудными пожитками, они узнали, что будут делить каюту с другой супружеской парой. Места в каюте было так мало, что едва можно было передвигаться, поэтому они оставили свои чемоданы на причалах и вышли на палубу смотреть, как корабль покидает порт. Их предупредили, что в воде все еще есть мины и экипаж должен сохранять бдительность. У входа в порт все еще стояла затонувшая подводная лодка, ее нужно было обогнуть. Якоб вздохнул, когда они вышли в море, и взял жену за руку.

— Я думаю, мы направляемся в Нью-Йорк, — сказал он с облегчением, и Эммануэль улыбнулась ему. Она волновалась больше, чем он, но ей нравился тот факт, что муж наслаждался поездкой. Они все еще едва знали друг друга и никак не могли завершить свой брак. Поскольку они делили каюту с другой парой, это было невозможно. Джейкоб был разочарован. Но они пережили войну и взяли курс на свободу. Этого было достаточно. Будет время, чтобы узнать друг друга более близко, когда они будут в Нью-Йорке.

Круиз в это время года прошел гладко, погода была теплая.Они сидели на потрепанных стульях на небольшом участке палубы и вместе смотрели на океан. На следующий день они увидели дельфинов, а на третий капитан объявил, что они миновали опасную зону и что впредь они не рискнут нарваться на мину. Война для них окончена. Наконец-то они были в безопасности на пути к своему новому дому. Путешествие длилось одиннадцать дней, намного дольше обычного. Корабль был загружен до краев. В последнюю ночь они сидели вместе, глядя на звезды. Джейкоб поцеловал жену и обнял ее.Эмма дрожала от вечерней прохлады, поэтому он накрыл ее своей курткой. Они должны были прибыть в Нью-Йорк утром. Их буксиры будут продолжаться. Из пятидесяти восьми пассажиров только десять были иммигрантами. Остальные были американцами, застрявшими в Европе во время войны и отчаянно желавшими вернуться домой. Якобу и Эммануэль сказали, что им придется плыть на остров Эллис перед войной, но теперь там держали немцев, итальянцев и японцев. Поэтому их отправили в старый военный лагерь недалеко от Освего в Нью-Йорке, который был посвящен решению иммиграционных вопросов.Они пойдут туда, чтобы проверить, что их документы в порядке. Им также предстояло пройти дополнительные медицинские осмотры. Затем в Нью-Йорке их должны были встретить Розены. Они были так же заинтересованы в молодом браке, как Якоб и Эммануэль в них. Как бы то ни было, Штейны были им чрезвычайно благодарны. Без американских спонсоров их жизнь в Европе долгое время была бы тяжелой, с небольшим количеством рабочих мест и разрушенной экономикой. Им нужна была новая жизнь в Америке.

Джейкоб почти не спал этой ночью, ожидая, пока они доберутся до нью-йоркской гавани.Он хотел увидеть Статую Свободы с корабля как доказательство того, что они действительно здесь. Семь недель назад он и не мечтал, что в Нью-Йорке их ждет новый мир.

Они знали, что по прибытии государственные медики проведут беглую проверку на трахому, болезни глаз и другие инфекционные и психические заболевания и примерно через час сядут в небольшой автобус с другими иммигрантами, чтобы отправиться в лагерь в Освего. Через сутки двое смогут выбраться оттуда.

Наконец они спустились в свою каюту глубоко внутри корабля и легли на койки.Эммануэль спала беспокойно, а в пять утра услышала, как корабль бросил якорь. Якоб подождал, пока мог, затем обулся, накинул пальто поверх пижамы и вышел на палубу, чтобы посмотреть, видны ли уже Статуя Свободы и огни Нью-Йорка. С верхней палубы он увидел ее. Статуя была подарком Франции и стала символом мира и свободы, приветствуя Соединенные Штаты перед тем, как ступить на американскую землю.

Эммануэль проснулась позже и пошла искать Джейкоба.Это было нетрудно найти. Он стоял у перил и любовался своим новым городом. Он улыбнулся, увидев Эммануэль.

- Что ты делаешь на борту? Спросила она.

"Ничего", - инстинктивно ответил он, но поправился. - Привет нашему новому другу. Он указал на статую, и Эммануэль взяла его за руку. Пока что это было лучшее решение, которое они уже приняли вместе.

Было еще темно, когда они вернулись в постель, чтобы поспать еще час или два. У них был долгий день впереди.Джейкоб скользнул на узкую койку рядом с ней и обнял ее. Второй брак крепко спал. Якоб и Эммануэль тоже уснули и проснулись, когда корабль снова тронулся, медленно тянущийся за буксирами. Они быстро оделись и пошли наверх смотреть. У Джейкоба были слезы на глазах, когда они медленно двигались по водам нью-йоркской гавани. Их чемоданы были упакованы, и они ждали, как было приказано. Наконец, пришел чиновник, чтобы отвезти их на медицинское освидетельствование. Была и супружеская пара старше семьи Штейн. Пассажиры уже высадились, и после осмотра Эммануэль и Якоб последовали за ними по сходням к причалу, где их ждал автобус.Они несли свои маленькие чемоданы. Солдаты высаживались с корабля все время, пока они причаливали. Поджидавшие их машины подобрали нескольких гражданских пассажиров. Джейкоб пошел с Эммануэль к автобусу. Другой мужчина и его жена сделали то же самое. Было еще три брака, но они их раньше не видели. Они поблагодарили чиновника, который им помог, и он вручил им документы с печатями, позволяющие легально пересечь границу США, и пожелал им удачи. Он не знал, откуда они, но было легко сказать, что они прошли через многое.

Ни одна из пар не проронила ни слова, пока они шли в Освего, гадая, что они там найдут. Это оказался обычный военный городок с казармами для переселенцев и вынужденных переселенцев, которые свободно гуляли и оживленно общались друг с другом. Таблички на нескольких языках подсказывали им, куда идти. Они вошли в офис, где их документы проверили и вернули им.

У Эммануэль были большие глаза, когда она шепнула Якобу по-французски:

- Что, если они откажут нам? Он сжал ее руку и сказал, что сейчас это невозможно.Он был прав. Эммануэль с самого начала ожидала, что что-то пойдет не так, но ничего плохого не произошло. Все путешествие было гладким. Они направились в большой зал с бумагами в руках. Вокруг ходили люди, разговаривая на всех мыслимых языках. Слышали русский, французский, немецкий, было много итальянцев и несколько групп людей с ирландским акцентом. Было несколько поляков и несколько чехов. Всем раздали брошюры с необходимой информацией. Днем их снова проверили на туберкулез, сифилис и проказу.Они также были привиты от оспы, что требовалось в Соединенных Штатах.

Эммануэль заметила, что во время осмотра врач увидел у нее на руке номер. Он выглядел удивленным и спросил ее на ломаном французском. Она сказала, что это идентификационный номер концлагеря Бухенвальд. Ничего подобного врач еще не видел. Затем Якоб сказал то же самое врачу, который его осматривал.

- Может, мы первые узники лагеря, пришедшие сюда, - сказал он.Он не стыдился этого, но Эммануэль смущалась. Она ненавидела воспоминания о том, что была в лагере, и носила одежду с длинными рукавами, так как им дали новую одежду, когда они уходили. Она собиралась принять душ в рубашке, чтобы другие женщины не видели ее плеча.

"Вы должны гордиться этим", говорил Якоб. «Это означает, что вы пережили худшее, что могли сделать нацисты». Это знак мужества, силы и победы добра над злом. «Для Эммануэль, однако, это было физическое свидетельство двух лет печали, боли и потерь. У нее также были шрамы, чтобы доказать это.Они были и у Якоба, следы многочисленных побоев, когда его били палкой, дубинкой, кнутом. У него была сломанная рука, которая не заживала должным образом и была заметно выше другой, и сломанная рука, которую лагерные врачи не сгибали, говоря, что евреи не имеют права на медицинскую помощь. Тогда его назвали червяком. Его раны не имели для них значения. Они продолжали дразнить его.

На следующий день они завершили все процедуры въезда в Управление по делам иностранцев, и им пришлось ждать прибытия кого-то из гуманитарной организации на следующее утро, чтобы отвезти их в Нью-Йорк.

В большом зале были сотни людей, некоторые из них ждали дольше, либо из-за состояния здоровья, либо из-за отсутствия документов. Там были женщины и дети, у которых была игровая площадка снаружи, и Штейны могли видеть их через окно. Какое облегчение снова видеть здоровых, счастливых детей. Они давно его не видели. Стейнам сказали, где находятся спальни, и, поскольку они были женаты, им выделили две койки рядом друг с другом. Также была большая столовая, где подавали еду.

Через некоторое время они пошли искать свои места и увидели длинный ряд раскладушек и двуспальных нар. Их кровати были поставлены в углу у окна, через которое они могли видеть лагерь и пейзаж за пределами лагеря.

Вокруг них спали их сверстники, но Якоб и Эммануэль остались вместе. Через некоторое время Эммануэль вздремнула, а Якоб огляделся. Поскольку остров Эллис был занят, все иммигранты, прибывающие в Соединенные Штаты, проходили через этот лагерь. Когда вечером они ложились спать после плотного ужина, оба были измучены волнением от приезда в Штаты и страхом перед тем, что их ждет.

На следующий день, как и было обещано, пришел человек из гуманитарной организации и принес письмо-приглашение от Розенов. Эммануэль и Якоб были готовы уйти, как только появился сотрудник организации. Она собиралась отвезти их в арендованную Розенами студию на Хестер-стрит в Нижнем Ист-Сайде.

Район был еврейским, потому что вывески над всеми витринами были на иврите. Вокруг были только кошерные мясные лавки, кошерные пекарни и продуктовые магазины, что не имело значения для Якоба.Его семья не практиковала и не покупала кошерную пищу. До войны у его родителей много лет была французская кухарка, и они смотрели на православных свысока. Эммануэль утверждала, что ее семья тоже не была православной и что ее матери было все равно, что они едят, хотя в субботу она зажигала свечи и пела молитвы, потому что любила традиции, а Эммануэль и ее сестра Франсуаза помогали и пели молитвы вместе с ней.

Их проводник остановился под узким ветхим домом с длинной лестницей у входа.Они вошли. Их квартира находилась на пятом этаже без лифта. В здании было шумно, слышно, как играют дети, плачут младенцы. Эммануэль и Джейкоб не слышали этого много лет. Дети в лагере вели себя тихо, боясь привлечь к себе внимание. В Бухенвальде большинство детей были убиты сразу же по прибытии, потому что они были слишком слабы и слишком молоды, чтобы работать. Они оставались в живых, если им было больше двенадцати-тринадцати лет, они были крупными и достаточно развитыми, чтобы работать. Теперь они оба молча слушали голоса в здании.Наконец они добрались до квартиры.

Это была отдельная меблированная комната. Оборудование было скудным и старым. Кровать можно было спрятать в стене - женщина, которая их принесла, показала, как это делается. На кухне также был полный комплект простыней, несколько потертых полотенец, две кастрюли и помятый чайник, мебель выглядела старой и изношенной. Но это было все, что им было нужно. Они поставили чемоданы и огляделись. Окна квартиры выходили во двор, было темно, солнце не попадало прямо. Якоб понимал, что арендная плата, должно быть, была очень низкой, но у них была крыша над головой, и, по крайней мере, через год после того, как они должны были платить за себя, это не будет дорого.До тех пор они будут откладывать часть своей зарплаты, потому что договорились с Розенами, которые ожидали, что Джейкоб и Эммануэль уберутся с их пути на год. Им предложили проезд, документы о поступлении, квартиру-студию на год и работу обоим. За все остальное, за еду, лекарства, одежду, транспорт, Штейнам придется платить самим. В письме к ним Гарри Розен написал, что это все, что он может сделать. Якоб был благодарен Розенам. Они спасли их от благотворительной жизни в их собственных странах, где они, вероятно, не смогли бы найти работу и жилье за ​​доступную им ренту.

Они осмотрели миниатюрную ванную комнату, которая в любом случае была лучше уборной, которую делили на тысячу человек, и работники благотворительной организации вернулись вниз к машине. Она отвезла их в промзону, где на Тридцать седьмой улице в старом здании из красного кирпича располагалась швейная фабрика Гарри Розена. Они поднялись на багажном лифте наверх, и женщина, которая их высадила, сказала, что второй брак, спонсируемый Розенами, прибыл накануне и что им дали квартиру в доме хуже того, в котором они остановились.Она также сказала, что это прекрасно, что Розены взяли на себя ответственность за два брака, и мистер Розен также дал им работу.

Его ждали на ресепшн двадцать минут. Наконец он появился. Он был пухлым, невысоким, лысым и с улыбающимися глазами. На нем была рубашка, галстук и блестящий серый костюм. Каждому из них он протянул руку. Якоб свободно говорил с ним по-английски, но Эммануэль замолчала, почти не видя его. Она боялась, что передумает и отправит их обратно. Гарри был удивлен, что Якоб так хорошо знал язык с легким британским акцентом, который он приобрел в элитных школах, где он получил образование.Джейкоб заверил его, что Эммануэль быстро выучит язык и сделает все возможное. Сэм давал ей уроки английского.

Гарри сказал, что они начнут работу завтра в восемь утра. Он отвел Эммануэль в швейную мастерскую, чтобы показать ей, как она справляется с вышивкой, шитьем жемчуга, тонким ручным шитьем и как она справляется со швейной машинкой. Она должна была стать швеей. Якоб спросил у нового босса, какую работу он получит, и добавил, что после стажировки в банке своего отца он хорошо разбирается во всем, что связано с математикой и финансами.

— Для этого и нужен бухгалтер, — сказал Гарри. Он выглядел занятым. - Я не знал, что ты так хорошо говоришь по-английски. Это прозвучало извиняющимся.

— Я написал об этом в своем резюме, — как ни в чем не бывало сказал Якоб. Хотя он жил благотворительностью, он все еще был человеком уважения.

- Я не думаю, что прочитал это полностью. В любом случае, вы принадлежите к техническому персоналу. Я не могу позволить себе большего. Но это работа, и вам за нее будут платить.

- Мы вам очень благодарны.Джейкоб повторил это за них обоих, и Эммануэль кивнула. Она поняла. Ее английский улучшился во время прогулки на лодке благодаря срочным урокам, хотя она была слишком застенчива, чтобы говорить. Якоб теперь говорил с ней по-английски, когда мог, и Эммануэль скоро привыкнет к этому.

Через некоторое время они ушли, походили по району, а потом работник благотворительной организации отвез их домой и на небольшие деньги, полученные от организации, они купили еды.Затем они вернулись в квартиру, которая была затхлая с того момента, как они вошли. Но каким бы маленьким он ни был, это был их дом. Эммануэль задумалась, сколько времени они проведут здесь. Даже квартира, в которой она жила с матерью и сестрой, была лучше, больше, но это было выше их сил. Они должны были сделать все возможное, и если бы они усердно работали, возможно, однажды они смогли бы добиться большего. По крайней мере, теперь они были в безопасности. Однако Эммануэль нигде не чувствовала себя в безопасности. Худшее с ними уже случилось, но она боялась, что это может случиться снова, даже в Нью-Йорке.

В тот вечер она приготовила ужин и обнаружила, что три конфорки на плите не работают, а одна из кастрюль протекает. Оборудование было спартанским, но она не думала об этом, спрятав скудные остатки ужина в крошечном холодильнике. Якоб смотрел, как он суетится, и старался не думать о том, насколько другой была его жизнь. Время от времени его преследовали мысли о прекрасном родительском доме, о посещении элегантных, богатых бабушек и дедушек, о замке, оккупированном нацистами, о службе, которую они имели в каждом из своих домов, о дворецких, о произведениях искусства. , о богатой жизни его родителей.И теперь пришлось ограничиться этим. Но они были живы, а все его родственники и друзья — нет. Он был последним потерпевшим кораблекрушение из затерянного мира. Ему должна нравиться жизнь, которую он делил с Эммануэль, у которой в Париже были гораздо более скромные условия.

Первая ночь в квартире была также первой ночью, которую они провели вместе наедине с тех пор, как шесть недель назад поженились. Эммануэль выглядела смущенной, когда он помог ей застелить постель изношенными простынями с зазубренными слезами, через несколько мгновений, после купания, они проскользнули в постель и обнаружили тела друг друга как мужа и жены.Джейкоб был нежен и ласков с ней, они оба помнили о своих шрамах. Затем она спокойно лежала в его объятиях и впервые за много лет почувствовала себя в безопасности. В ту ночь ее кошмары не были такими подавляющими. Якоб стал ее убежищем и центром всего мира.

После ночи любви они встали рано. Он сварил кофе, она приготовила тосты. Они прибыли на работу вовремя, и Якоб удивился, когда человек, которому он должен был помогать, протянул ему комбинезон. Через некоторое время он обнаружил, что ему предстоит быть помощником смотрителя, для чего ему не нужно ни таланта, ни опыта, ни образования.Ему дали щетку и ведро, а также самую ужасную работу, включая уборку туалета и всю по-настоящему грязную работу. Целый день мыл, чистил и выбрасывал мусор из баков. Эммануэль не жаловалась на это, когда они встретились во время обеденного перерыва. Он спросил, как у нее дела на работе, но ничего не сказал о своей. Она честно ответила, что одежда безвкусная и она пришивает жемчуг, бусы и аппликации к паршивым кофточкам, но работа была легкая. Она видела его мрачный взгляд и догадывалась об унижении, которое он переживает, но он уже пережил нечто гораздо худшее, и у них обоих не было выбора.

Они встретили вторую пару, спонсируемую Розеном. Они оба были немцами, пережили Освенцим, тоже потеряли семьи, поженились до депортации и не имели детей. Но, в отличие от Эммануэль и Якоба, Хильд и Фриц с горечью и гневом говорили о своих несчастьях, своем пребывании в лагерях и своей работе с Розенами. Они утверждали, что спонсор использовал их как рабов. Ей поручили мыть посуду в заводской столовой, он работал в бригаде по надзору за машинами.Его комбинезон, руки и лицо были в пятнах жира и масла. До войны был инженером.

Якоб хотел работу получше, чем уборщик, но ему ее не предложили. Это укрепило его убеждение, что нужно стремиться к благополучному завтрашнему дню и более высоким заработкам, чтобы не оказаться навсегда во власти Гарри Розена. Якоб согласился с Фрицем: Гарри использовал их как рабский труд, но вместо того, чтобы оплакивать свою судьбу, он еще усерднее пытался найти работу получше.

В тот вечер, когда они ехали на метро домой, он молчал, потом помог Эммануэль приготовить ужин.Она не очень хорошо разбиралась в кулинарии, и он был не лучше. Мать готовила для нее, а для него, в Вене, это делала армия слуг и повар.

Они съели спагетти и томатный салат, и это им понравилось. Денег на еду у них почти не было. Эммануэль смирилась с работой на фабрике Розена, но догадалась, что Якоб был недоволен. Ему нравился его босс, но он ненавидел тяжелую работу, которую делал. В Америке он ожидал больших возможностей и проблем и поэтому убедил Эммануэль уйти.Теперь он чувствовал ответственность за то, что их надежды не оправдались.

"Вы найдете кое-что еще, когда мы выполним наши обязательства перед ними", утешила его Эммануэль. Они подписали годовой контракт на работу с Гарри, который собирался его придерживаться. Он сказал это, когда они встретились с ним. Якобу было ясно, что Гарри испек двух зайцев одним выстрелом: спонсируя их, он был благородным человеком, но, платя им и другому браку меньше, чем их самая низкая заработная плата, он использовал их в полной мере.Они хотели много работать, но Якоб также хотел как можно скорее найти лучшую работу, где он мог бы использовать свои навыки. Тем не менее, в течение следующего года он должен был чистить туалеты и делать то, что ему велели.

Был июль, и на фабрике и в офисах без кондиционера было невыносимо жарко. В августе они наконец встретились с Рэйчел Розен, женой Гарри. Она относилась к Якобу и Эммануэль с презрением. Она была претенциозной и нарядной. Она смотрела на них так, как будто они были низшими существами.Это напугало Эммануэль, которая боялась, что Рэйчел бросит их с работы, а затем останется без работы и жилья. Она больше не чувствовала себя в безопасности, несмотря на заверения Якоба, что гуманитарные организации помогут им, если они это сделают. Эммануэль не доверяла никому, кроме него. После двух лет в лагере она уже не верила ни в милостивую судьбу, ни даже в сострадательного Бога.

Но что бы ни случилось, им нужно было продержаться год и не выставлять себя напоказ спонсорам. Они попали в ловушку. Они должны были быть вежливы со всеми на фабрике.Свою работу делали без нареканий, всем нравились.

Приближался конец годовой работы Розенов. Якоб и Эмма по-прежнему находились в тяжелом финансовом положении, им едва хватало еды и предметов первой необходимости. Для меня было шоком узнать, что Эммануэль беременна. Они вообще этого не планировали. Они не могли позволить себе ребенка с заработком Гарри Розена. А Эммануэль боялась иметь детей. А если бы это повторилось?

У нее были проблемы с желудком, поэтому по настоянию Джейкоба она пошла к врачу, который сказал ей, что она беременна.Это было подтверждено исследованиями. Она была в ужасе, когда рассказала об этом Якобу в тот вечер. Он хотел детей, она не хотела детей еще и много лет, пока не могла их себе позволить. Якоб тоже беспокоился о том, как они будут содержать ребенка, он подумывал о том, чтобы устроиться на вторую работу на ночь. Он пытался успокоить ее страх, но безрезультатно. Две недели спустя она рассказала ему о случае, о котором упомянул один из ее коллег. Некоторые швеи были француженками, и она могла с ними поболтать. Женщина рассказала ей, что оптовики ювелирных изделий West Forties и торговцы бриллиантами постоянно ищут курьеров, чтобы доставить товары другим торговцам или вернуть их от них.Работа была ответственной, обычного мальчика на побегушках здесь было мало. Ежедневно через руки посланников проходили драгоценные камни стоимостью в тысячи долларов. Требовалась надежность, и посыльный мог по случаю освоить ювелирное дело, весьма прибыльное, если ему платили комиссионные.

У оптовиков работали в основном мальчишки, но Эммануэль задавалась вопросом, мог ли Якоб этим заниматься, а не подметать фабричные полы и туалеты. Их контракт с Гарри подходил к концу, их заработка едва хватало на арендную плату, а ребенок уже был на подходе.

Якоба был заинтригован этой идеей, хотя он ничего не знал о драгоценностях, кроме того, что видел, что носили его мать и бабушка до войны. По настоянию Эммануэль во время обеденного перерыва он начал раздавать свое резюме всем ювелирам района, где торгуют бриллиантами. Это было в нескольких кварталах к северу от швейного района, где они работали. Для этого он пропускал обед, а через две недели вечером дома зазвонил телефон. Один из ювелиров, которому он оставил свою биографию, попросил его зайти на обед на следующий день для интервью.

На следующий день Джейкоб взял свой единственный костюм на работу, быстро переоделся во время обеденного перерыва и прошел десять кварталов до ювелира на 47-й улице. Это был небольшой магазинчик с невыразительным фронтоном. Когда он вошел, пожилая женщина спросила, чем она может ему помочь. Она вызвала Исраэля Горовица из задней части магазина, когда Якоб сказал, что у него назначена встреча. Сердце его колотилось в ожидании, а через мгновение из-за запертой двери вышел седовласый мужчина и посмотрел на него, как бы осуждая.Ему было за шестьдесят, он пожал руку Джейкобу и пригласил его в комнату в задней части магазина. Он говорил по-английски с сильным акцентом, по словам Якоба, по-чешски или по-польски. У него было серьезное выражение лица и нежные глаза, пристально изучавшие Якоба. Они оба помолчали.

- Почему вы хотите работать курьером? Наконец ювелир нарушил молчание. Якоб посмотрел на него с уважением. - Ты слишком стар для этого. Обычно мы пользуемся услугами пятнадцатилетних, шестнадцатилетних, а иногда и восемнадцатилетних. Наш раввин находит их для нас.Они привлекают меньше внимания, чем взрослый, разгуливающий с бриллиантами в кармане.

«Мне нужна работа с большей оплатой, чем у меня есть», — честно ответил Джейкоб.

- Чем ты сейчас занимаешься? — спросил его Израиль. - Вы не написали это в своем резюме.

"Я помощник дворника на швейной фабрике", просто ответил Джейкоб. - Год назад я приехал сюда с женой из Германии. Владелец фабрики спонсировал нас через гуманитарную организацию. Жуткий джентльмен кивнул, его голубые глаза стали серьезными, когда он посмотрел на молодого человека.

- Тебя депортировали? — мягко спросил он.

Якоб кивнул.

- Да, из Вены.

- А твоя семья? — уважительно спросил ювелир.

- Нас вместе выгнали. Сначала в Берген-Бельзен, потом в Бухенвальд. Берген-Бельзен был пересыльным лагерем, из которого депортированных впоследствии отправляли в другие лагеря, пояснил Якоб. - Бухенвальд был одним из худших. Это был концлагерь, все они были направлены на тяжелые работы. Я и моя жена тоже.Они продолжали убивать людей, когда чувствовали, что работают слишком медленно. Или отправляли в лагерь смерти, в газовую камеру. — Многие люди умерли от голода или болезней, — мягко сказал Якоб.

- А твоя семья? — спросил Израиль. - Что он сейчас делает?

В комнате повисла тяжелая тишина, пока Якоб пытался взять себя в руки, прежде чем ответить.

- Выжил только я. Все они погибли: бабушка и дедушка, родители и две младшие сестры. Мне не к чему возвращаться в Вене, кроме плохих воспоминаний.Старик кивнул, у него на глазах были слезы. В последний год, после окончания войны, он слишком часто слышал такие истории о родственниках и друзьях в Европе. Слишком многие ждали слишком долго, чтобы выжить, и их конец был трагичен.

.

Смотрите также